Судьбу не изменить, или Дамы выбирают кавалеров

– Да, ты прав… конечно, не поедем, – покорно согласилась она, берясь за ручку и открывая машину. – Но так больно, Женька… так больно. Вся жизнь там прошла, а теперь даже просто на территорию заехать невозможно.

Он ничего не ответил, сел за руль и вывернул на трассу, взяв курс в город.

Глава 19 Урал. Ворон

В мире замечательно именно непостоянство.

Ёсида Кэнко, монах

Просьба Леона поговорить во дворе немного удивила и даже испугала Ворона. Он в последнее время неохотно находился на открытых пространствах, словно боялся, что на каждом дереве засел снайпер. Но Леон, обычно невозмутимый и даже чуть флегматичный, сегодня вернулся после двухчасовой отлучки какой-то возбужденный, даже очки не снял, когда вошел в кабинет. Это Ворону не понравилось – с чего бы ему нервничать? И эта просьба о разговоре во дворе с глазу на глаз…

– Темнишь ты чего-то, – пробурчал он в спину выходившему из кабинета через вторую дверь телохранителю, и тот, обернувшись, снова повторил:

– Это важно.

Аргументов не осталось, и Ворон выбрался из уютного кресла в хорошо кондиционируемом кабинете, направляясь к черной лестнице, ведущей во двор. Леон спускался чуть впереди, в пролете первого этажа остановился и оглянулся, словно проверяя, не ослушался ли хозяин, не тащит ли с собой кого-то из охранников.

Во дворе было пусто – машину погнали в сервис на плановый техосмотр, один из охранников уехал с водителем, второй остался у кабинета. Двор был в их полном распоряжении, но Леон на всякий случай заглянул за стоявшие поодаль мусорные баки – там любили курить повара и официанты, но сейчас и там никого не было.

– Ну? – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, спросил Ворон.

– Вам просили передать привет с того света, – четко выговорил Леон фразу, которую велела сказать Наковальня, и Ворон вздрогнул, глаза его радостно заблестели:

– Ну?! Точно?!

– Точнее не бывает. Час назад расстались.

– Так вот, значит, куда ты рванул… а я думал – бабу завел.

– Она просила передать, что завтра к десяти приедет сюда. Просила еще, чтобы лишних в офисе не было, разговор у нее к вам, – игнорируя язвительное замечание патрона, продолжил Леон.

– Понял, сделаем. Завтра санитарный день объявим, клуб закроем, вот и никого лишних не будет. Генералу звякну, отменю встречу, пусть тоже отдыхает.

«О, вот это совсем хорошо было бы, – подумал Леон мгновенно. – А то не хватало еще в первый день эту встречу устраивать, кто его знает, как пойдет. Узнать-то ее он, может, и не узнает, но мало ли… Лучше пусть дома посидит».

– Что она еще сказала? Чего прилетела-то вдруг, вроде же не собиралась? – продолжал задавать вопросы Ворон, и Леон пожал плечами:

– Мне не докладывала, понятное дело. Но, раз прилетела, значит, есть что-то. Вы ж сами хотели звонить – а тут и не надо, сама прилетела.

– Вот это-то меня и пугает, – признался Ворон, понизив голос, – когда она вдруг сама является как снег на голову. Тут точно хорошего не жди, что я, первый день ее знаю? Значит, ничего не говорила больше?

– Нет.

– А она одна или с отморозком своим?

– С ним. Когда она одна ездила?

– Да по-всякому бывало. Но, раз Жека с ней, значит, действительно серьезное что-то. Ну ничего, разберемся завтра. И это, Леон… – оглянувшись по сторонам, сказал Ворон, – если у тебя все, пойдем под крышу. Неуютно мне тут, стою, как тот тополь на Плющихе…

Леон пожал плечами, в душе немного презирая патрона за такую явную трусость:

– Все. Идемте. – И Ворон споро побежал в здание.

Леон же вынул мобильный и набрал номер Хохла:

– Все готово, завтра в десять. Клуб будет закрыт на санитарный день, так что риска никакого. Понял. До завтра.

Ворон вернулся в кабинет и только там выдохнул и расслабился. Значит, Наковальня прилетела… Это была хорошая новость, с такой союзницей он чувствовал себя более уверенно. Изворотливая и хитрая Коваль всегда умела повернуть дела таким образом, чтобы извлечь выгоду и избежать потерь. Но смущало, что он не знает точной причины появления ее здесь, в родном городе. То, что она явилась просто так, совершенно исключалось – не в том положении сама Наковальня и ее Хохол, чтобы запросто приехать в город по поддельным документам. Ну, допустим, ее никто не узнает, но Жека-то…

С габаритами и внешностью Хохла не узнать его мог только слепой, и если Наковальня так рискует, что потащила его сюда, то у нее определенно есть резон. Знать бы еще, какой именно!

Ворон налил себе кофе и развалился на диване. Дел больше не было, но и машину пока не вернули, значит, придется пока сидеть здесь. Черт бы побрал неугомонного Беса! Обложил так, что носа не высунуть. Ворон не мог объяснить своего безотчетного страха, но интуитивно понимал – опасность всюду. Бес ни за что не спустит ему попытки шантажа и то, что ему пришлось таким бесславным образом убираться из города и страны. О злопамятности Гришки ходили легенды, и Ворон не особенно хотел проверять на себе их правдивость.