Судьбу не изменить, или Дамы выбирают кавалеров

– Жень, ты завтракай, а я собираться буду, скоро ехать, – крикнула она, не вполне, впрочем, уверенная в том, что Хохол в душевой кабине ее услышал.

Подобрать одежду оказалось довольно непросто – собираясь сюда, Марина не рассчитывала, что придется в жару строить из себя деловую женщину, а потому ничего подходящего случаю у нее не имелось. Нужно было срочно исправлять положение, используя то, что есть. Выбор пал на легкое бежевое платье с широкими лямками и прямой юбкой до колена и белый пиджак с коротким рукавом – больше ничего не нашлось. Покрутившись перед зеркалом и добавив на лацкан пиджака небольшую брошь в виде элегантного банта, Марина потянулась к флакону духов. Любимый аромат всегда настраивал на нужное настроение, бодрил и заставлял держать себя в тонусе, что сейчас ей было просто необходимо.

– Жень, я готова, – выходя из спальни, сообщила она.

Хохол, закончивший завтрак, составлял в раковину тарелки.

– А не слишком? – бросив недовольный взгляд в довольно смелое декольте, лишь слегка замаскированное пиджаком, спросил он, и Коваль захохотала:

– Прекрати! Мы же к Ворону.

– И что? Думаешь, у него прошло? Сам же тебе в прошлый раз говорил – надо было жениться, ты ж мне потом рассказывала.

– Ой, прекрати. Ворон интересует меня в этом плане примерно так же, как тебя, то есть никак. Успокой свои нервы и собирайся.

Стоянка возле «Матросской тишины» оказалась совершенно пуста, что даже для первой половины рабочего дня довольно странно. На двери красовалась табличка «Извините, закрыто на санитарный день», и Марина хмыкнула:

– Смотри, как вежливо – «Извините»!

– А ты ждала, что будет написано «Пошли все на…»? – спросил Женька, постучав ладонью в стекло двери, за которой угадывался силуэт Леона.

Дверь открылась, и он впустил гостей, попутно беглым взглядом окинув улицу.

– Думаешь, «хвост» притащили? – усмехнулась Марина, уверенно направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Мало ли… у нас тут паранойя по любому поводу, я уже привык, все время осматриваюсь, чтобы не прозевать чего.

– Здорово твоего хозяина зашугали – дверь, смотрю, основательную заказал, – окинув взглядом новенькую бронированную дверь, отделявшую лестничную площадку от помещения офиса, бросила Коваль, и Леон кивнул:

– Все по-взрослому. Дверь бронированная, машина тоже, окна во внешних жалюзи.

– Спит-то хоть не в бункере, как Бес в свое время?

– Пока нет, но, чувствую, скоро к этому придет.

Хохол только головой покачал – он вообще никогда не понимал подобного трепетного отношения к собственной шкуре и презирал за это и Беса, и Ворона.

Леон открыл дверь своим ключом и впустил гостей в просторный холл, где на диване обычно сидели двое охранников, но сегодня там было пусто – Ворон рискнул и не взял их в офис, оставил в машине, припаркованной на заднем дворе. Сам он расхаживал по кабинету, дверь которого оказалась распахнута настежь, и, когда Марина перешагнула через порог, резко остановился и развернулся к ней лицом:

– Ну, здорово, что ли, Наковальня.

– И тебе не хворать, – скрестив на груди руки, сказала она, окидывая приятеля изучающим взглядом.

Выглядел Мишка плохо – сказывались бессонные ночи и неумеренные возлияния. Набрякшие веки почти скрывали глаза, лицо опухшее, кожа в красноватых прожилках сосудов, тяжелое дыхание – все это произвело на Марину неприятное впечатление.

– Неважно выглядишь, Мишаня, – проговорила она, не расцепляя рук, и заметила, как Ворон завороженно смотрит на ее перстень с выгравированным на камне пауком, – дела плохие?

Он тяжело вздохнул и жестом предложил всем сесть. Хохол и Леон остались у двери, а Марина прошла за хозяином в дальний угол кабинета, к мягкому дивану и небольшому столику, на котором стояли бутылки текилы и виски, тарелки с какой-то закуской, пепельница и джезва с кофе на спиртовке.

– Не рановато ли начинаешь? – кивнув на спиртное, спросила Коваль и опустилась на диван.

Ворон сел в кресло напротив и буркнул:

– Не учи ученого.

– Давай так, – начиная терять терпение, сказала Марина, – или ты берешь себя в руки, прекращаешь панику и начинаешь соображать и действовать как нормальный, или я встаю и ухожу отсюда. У меня нет настроения выслушивать пьяные сопли.

Ворон уставился ей в лицо тяжелым взглядом, не предвещавшим обычно ничего хорошего, но Марина никогда не боялась подобного – сама умела смотреть в глаза собеседнику так, что тому хотелось убежать. С Вороном случилось именно это – встретив ответный взгляд, он смешался и опустил глаза, потер пальцами переносицу и бросил:

– Леон, бухло убери со стола.

Марина удовлетворенно улыбнулась, а Леон мгновенно унес обе бутылки из кабинета.

– Вот теперь будем разговаривать. Думаю, что вступительную часть про жизнь и здоровье мы опустим, для этого еще будет достаточно времени. Сейчас меня интересует только одно – Бес.

– Леон, дай бумажки, – попросил Ворон, и перед Мариной на столике возникла распечатка письма, присланного по электронной почте.

Коваль повертела его, пробежала глазами несколько строк, отложила:

– Ну и что?

– А что тебе непонятно?