Судьбы человеческие

Все это не нравилось Энджи, однако сегодня она встретила со стороны Клиффорда серьезный отпор.

— Заткнись, Энджи, и оставь это, — вот что сказал он на ее уговоры.

Энджи успела сообщить ему, что у Хелен роман с ее поверенным, Эдвином Друзом (а это было опасно, так как Клиффорд мог отреагировать непредвиденным способом). Похоже, что это впечатлило Клиффорда. (В самом-то деле у Хелен никакого романа не было, но со стороны Друза были определенные притязания). Теперь для Клиффорда, который заметил крайнюю неэффективность деятельности Друза как защитника Хелен, все стало на свои места, однако одновременно весть о посягательстве на Хелен явилась шоком. Это объяснило многое. И он обратился в суд.

Судебная повестка пришла к семейству Лэлли через почтовый ящик.

— Я говорил вам, — сказал Джон Лэлли. — Я ожидал этого.

— Это и случилось, потому что ты ожидал, — отрезала Хелен. Она собрала все свое мужество, приняла предложенные ей матерью деньги в количестве двухсот фунтов (собственные деньги Эвелин, сбереженные с таким трудом за несколько лет) и положила их на депозит, на что сняла квартирку на пятом этаже без лифта в Эрл-Курт.

Капитал сделать из этого не удалось Что было делать? Нужно было искать работу. И нужно вернуть ребенка.

Хелен пришла в офис Эдвина Друза не в слезах, как прежде, а распаленная злостью. Он почуял, что может потерять ее. Он обнял ее; она оттолкнула его. Он настаивал. Конечно, это не было изнасилованием в прямом смысле, но могло быть так интерпретировано. Возможно, он был вегетарианцем только в целях усмирения своей буйной натуры, прячущейся за бородой и обликом хиппи. Сожалею за него, но у него ничего не вышло. Хелен вырвалась — и нашла себе другого поверенного.

Она пошла прямо к коллеге Ван Эрсона, Кутберту Вэю, которого они с Клиффордом однажды принимали дома, и потребовала помощи. Он станет ее представителем, сказала она, во имя справедливости — и причем, безвозмездно. Кутберт Вэй был потрясен неистовством и красотой ее гнева — он засмеялся.

Плачевная защита Друзом интересов своей подопечной стала уже предметом обсуждения в определенных кругах. Вэй был так же очарован ее сверкающими глазами и пылающими от гнева щеками, как прежде Друз — ее плачущим мазохизмом. Он сказал, что согласен на отсрочку гонорара, и — что будет счастлив защитить Хелен.

Таким образом, когда Клиффорд пришел в суд, он встретил защиту Хелен не в лице Друза, а в лице Вэя, непреклонного и злобного, который заявил судье, что у Хелен теперь есть собственный дом, чтобы взять ребенка к себе, и провозгласил, что Клиффорд был равнодушен к судьбе ребенка и использовал его как орудие мести. Кроме того, во всеуслышание было заявлено, что как Клиффорд, так и Энджи Уэлбрук — люди недостойные, лишенные моральных принципов (были приведены доказательства, что Клиффорд присутствовал на вечере, где принимались наркотики), и вообще выдвинул против Клиффорда уйму вздорных обвинений, и это сработало (Хелен была отомщена — Клиффорда чернили так же злобно, как и ее несколько месяцев назад). Так что Хелен покинула здание суда с дочерью на руках. (Судья пожелал увидеть дитя в отдельном кабинете в присутствии обоих родителей. Нелл, увидев мать, расцвела от счастья и прыгнула ей в объятия. Еще бы, ведь она едва ли знала Клиффорда в лицо. Если бы там была няня, вероятнее всего, она побежала бы к няне, но судьи обычно не задумываются о таких вещах).

— Опеку отдать отцу, воспитание и контроль — матери, — присудил судья.

— Полагаю, что теперь Кутберт Вэй — твой новый любовник? — прошипел ей на ухо Клиффорд, выходя из суда. — Вижу, что ты продвигаешься вверх по лестнице законности. Но я скорее умру, чем позволю тебе торжествовать.

— Тогда умри, — парировала Хелен.

Тяга любви

Перетягивание ребенка между родителями — вот что творили с малышкой Нелл первые два года ее жизни. Сначала одно, потом другое: то великолепный, сверкающий чистотой и порядком дом ее дедушки и бабушки в Сассенсе; то небольшой и откровенно богемный дом других дедушки и бабушки — по выходным, а между ними на неделе — квартира на пятом этаже в Эрл-Курт; потом, теперь не столь блестящий, однако элегантный дом отца в Примроуз-хилл; затем дом в Машвел-хилл, в котором ее мать стала жить с новым мужем, Саймоном Корнбруком.