Судьбы и фурии

Однако все закончилось слишком быстро. Лотто рассмеялся ей на ухо, а она – в его шею. Все было неважно. Их жизни по отдельности теперь не имели прежнего значения. И она больше не была одинока. На нее вдруг обрушилось чувство огромной благодарности. Лотто помог ей встать, и пока они собирали свои вещи, океан шумел, словно аплодировал им волнами. Всю последующую неделю Матильда просто звенела от радости. Одной такой недели было вполне достаточно, она итак получила больше, чем заслуживала. Но она была жадной.

Ослепительное майское солнце сопровождало их, когда они возвращались из украденного у всего мира медового месяца. Лотто был за рулем. В эмоциональном плане он всегда был неустойчив, как ребенок, и когда услышал по радио любовную балладу – разревелся. И Матильда сделала единственную казавшуюся правильной в тот момент вещь – легла ему на колени и достала Маленького Лотто, чтобы заставить Большого успокоиться.

Фургоны, проезжающие мимо, одобрительно сигналили им в ответ.

Когда они вернулись в Поукипзи и приехали в ее квартирку, Матильда сказала:

– Я хочу все знать о тебе. Хочу немедленно познакомиться с твоей мамой, и тетей, и сестрой. Давай полетим во Флориду после выпускного. Хочу пропитаться твоей жизнью!

Она даже рассмеялась от собственной честности. Как же это будет чудесно снова иметь мать, семью! Она так долго была одна. Матильда даже позволила себе размечтаться о свекрови, с которой они будут вместе ездить в салон красоты, с которой будут отпускать шуточки, понятные только им, и которая будет присылать ей маленькие подарочки с записками «Я увидела это и подумала о тебе!».

Но что-то пошло не так.

Выдержав паузу, Лотто прикусил костяшки ее пальцев и сказал:

– Эм, любимая, у нас еще вся жизнь впереди.

Холодок пробежал по ее коже. Что это значит? Почему он сомневается?

Может, он уже стыдится ее?

Перед ее внутренним взором вырос диптих Кранаха с Адамом и Евой. У них были длинные бедра, крошечные головы и огромные ступни, покрасневшие на костяшках.

Что ж, и в раю есть место для змеи.

– Мне нужно подготовиться к экзамену по социологии, – извиняющимся тоном сказал Лотто. – Через шесть часов я с ним разберусь и принесу нам что-нибудь на ужин. Я люблю тебя даже больше, чем могу.

– И я тебя, – сказала она, захлопывая дверцу машину и стараясь придушить чувство растущей паники.

Матильда вошла в маленькую квартирку, заполненную ее прежней, незначительной и серой жизнью. Договор с владельцем был все еще в силе. Матильда приняла горячую ванну и забралась под утешительно теплое одеяло, собираясь вздремнуть.

Она уже глубоко и крепко спала, когда вдруг зазвонил телефон. Это было не к добру, хорошие вещи не врываются в жизнь так настойчиво и внезапно.

Она набралась смелости и сняла трубку.

– Алло?

– Ну что же, здравствуй, – сказал нежный и сладкий голосок. – Недавно я выяснила, что теперь я должна называть тебя дочкой, но я и понятия не имела, что на самом деле ты Каин.

Матильде понадобилась пара секунд, чтобы взять себя в руки, а затем она сказала:

– Миссис Саттервайт. Как я рада наконец говорить с вами.

Но голос не замолкал:

– Должна признаться, я сделала то, что на моем месте сделала бы любая заботливая и любящая мать. Я навела кое-какие справки, чтобы узнать, кто ты и откуда. И узнала нечто очень странное. Ты действительно красива, как мне и говорили. Я видела твои фотографии в каталоге нижнего белья, и хотя грудь у тебя маловата, мне интересно, кто подвигнул тебя показать ее всему миру? Надеюсь ты позволишь мне быть с тобой откровенной, я не одобряю распространение этого журнальчика, где ты выглядишь, как полудохлый рэт-терьер, да благословит тебя Господь. Даже забавно, что люди заплатили, чтобы ты выставила себя в таком виде. Но некоторые из твоих фотографий довольно милы. Ты очень красивая девочка. Хорошая партия для моего Ланселота, по крайней мере, с виду.

– Спасибо, – настороженно произнесла Матильда.

– Но ты не похожа на девушку, которая регулярно посещает церковь, милая. Скорее, на язычницу, которая влезает в приличную семью. И это дает мне все основания для недовольства. Кроме того, я выяснила кое-что о твоем дяде и его родословной. Тайна, покрытая мраком выше всякой меры. Человека можно узнать по-настоящему только тогда, когда узнаешь, из какой он происходит семьи. И, честно говоря, то, что я узнала, мне не понравилось.

Добавь это к моим опасениям перед личностью, которая соблазнила мягкосердечного и милого мальчика и выскочила за него замуж за такой короткий срок. Только очень опасный и расчетливый человек мог совершить такое. Сложи все это вместе и ты поймешь, что если мы с тобой и встретимся, то это будет очень неприятная встреча. По крайней мере, в этой жизни.

– Что ж, – сказала Матильда, – похоже, нас ждут классические взаимоотношения свекрови и невестки, Антуанетта.

Они обе рассмеялись.

– Лучше зови меня миссис Саттервайт, – сказала мать Лотто.

– Да, я могла бы, но, пожалуй, не стану, – отозвалась Матильда. – Как вам «мама»?