Судьбы икон в Стране Советов. 1920–1930-е

По словам Пятакова, Ашберг обещал снять особняк в Париже, «по своему стилю подходящий под продаваемые товары», в котором для «возбуждения интереса среди соответствующих иностранных кругов» будут выставлены иконы из СССР. В этих целях глава Мосторга Ангарский должен был прислать две-три иконные коллекции в Париж и еще одну лично для Ашберга, очевидно в качестве благодарности за помощь. Переговоры, видимо, начались еще зимой 1928 года. Ашберг должен был приехать для подписания договора в июле, но задержался до осени. О результатах поездки он писал шведскому искусствоведу Хельге Челлину:

Вчера (21 октября 1928 года. – Е. О.) я вернулся домой из поездки в Россию… Они (русские. – Е. О.) хотят создать со мной совместную компанию мирового масштаба, но я пока не готов решиться на это.

О деталях проекта узнаем от Ангарского: Госторг хотел передать Ашбергу право представлять советские интересы в иконном бизнесе в Европе и Америке на условиях совместной реализации под контролем советских торгпредств. Ашберг должен был внести аванс. «Эту сумму, – писал Ангарский, – я скромно пока определил в 50 000 долларов». Все расходы по организации выставок стороны должны были нести поровну. Эти условия Ангарский считал минимальными. При этом он сомневался в твердости намерений Ашберга, указывая на то, что банкир «ничего реального не предлагает», и был прав. Создать совместный консорциум с Ашбергом Госторгу не удалось. А вот Ашберг при посредничестве Грабаря в тот свой осенний приезд 1928 года в Москву купил 52 иконы «очень высокого качества» XIV–XVII веков. В 1933 году Ашберг подарил 250 икон Национальному музею в Стокгольме. Какие именно из них были куплены в октябре 1928 года и вывезены, несмотря на возражения комиссии экспертов, неясно, но по возвращении из Москвы Ашберг говорил, что около 30 икон принадлежали «великому князю Павлу». Поскольку великий князь не собирал икон, по мнению сотрудника Эрмитажа Юрия Александровича Пятницкого, речь скорее всего шла об иконах из коллекции его дочери, великой княгини Марии Павловны. Она начала собирать иконы в Пскове, когда работала медсестрой в госпитале во время Первой мировой войны. Часть своего имущества она хранила во дворце отца.

Альтернативу выставке-продаже икон в особняке Ашберга в Париже представляло предложение из Германии. В том же письме Ангарский сообщал:

Аналогичное предложение мы имеем из Берлина, где предполагается устроить выставку русских старинных икон без продажи, а затем уже, вызвав интерес к этому делу – организовать аукцион. Для того, чтобы вызвать интерес к иконам, мы готовы даже составить для выставки, но не для продажи, музейную коллекцию.

Этот план был воплощен в жизнь. Первая советская выставка икон на Западе, составленная почти исключительно из произведений русской иконописи (прилож. 2), не ограничилась Берлином, а совершила длительное мировое турне, став крупномасштабной рекламной кампанией нового художественного товара. Десятки тысяч людей на Западе, и среди них – директора музеев, коллекционеры и арт-дилеры, открыли для себя древнерусское искусство.

Часть 3. КРАСНЫЕ ПЕРЕДВИЖНИКИ: ПЕРВАЯ СОВЕТСКАЯ ВЫСТАВКА ИКОН НА ЗАПАДЕ

Идея показать русские иконы на Западе появилась задолго до начала форсированной индустриализации, массового экспорта произведений искусства из СССР и создания «Антиквариата». Проходили и показы русских икон за рубежом, однако кратковременные и локальные20. Парадоксально, но первый грандиозный проект длительного турне русских икон из ведущих музеев страны на Запад, включая шедевры иконописи, был осуществлен государством безбожников. Появление могущественного спонсора выставки – советского государства – стало следствием острейшего золотовалютного кризиса рубежа 1920–1930‐х годов. Первая советская выставка икон на Западе должна была подготовить почву для массового экспорта нового художественного товара. Валютный кризис намертво связал коммерческие и научно-просветительские задачи выставки: только благодаря кровной заинтересованности в выставке советских торговцев просвещение Запада состоялось, но достижение мировой славы русской иконы оказалось чревато риском распродажи советских музеев.

ГЛАВА 1. СОЗДАТЬ МОДУ НА РУССКИЕ ИКОНЫ!