Судьбы иосифлянских пастырей

Митрополит Иосиф был арестован 24 июня 1937 г. Мирзояновским районным отделом НКВД в г. Мирзояне и помещен в тюрьму г. Чимкента. При обыске у Владыки были изъяты: переписка (121 лист), фотографии, большое количество церковной литературы и 7 тыс. рублей, якобы предназначенных на контрреволюционную деятельность. Во время обыска митрополит вел себя спокойно и с достоинством, на предъявленном ему ордере Владыка написал: «Ордер читал и недоумеваю, почему нет санкции прокурора». По делу так называемого «Всероссийского контрреволюционного центра» вместе с митрополитом Иосифом проходили митрополит Кирилл (Смирнов) и епископ Евгений (Кобранов), также арестованные 24 июня. Всего же «за участие» в якобы возглавляемой ими «контрреволюционной организации церковников» были схвачены 64 человека. Владыка Иосиф дважды подвергался допросам — 14 и 23 июля. На первом допросе, несмотря на вероятные жестокие пытки (что было обычной практикой в то время), он признался только в том, что «возглавлял нелегальную религиозную организацию», а обвинение в антисоветской деятельности отверг. Протокол же второго допроса, из которого следует, что митрополит будто бы признал вину в контрреволюционной деятельности, резко отличается казенной стилистикой ответов от первого и, несомненно, представляет собой фальсифицированный документ. Вероятно, подложной является и подпись Владыки под ним, так как совершенно непохожа на первоначальную. От подписи в предъявленном ему обвинении митр. Иосиф отказался, и следователь был вынужден написать за него — «контрреволюционер»[85].

В сфабрикованном обвинительном заключении от 19 ноября 1937 г. говорилось: «Петровых Иосиф являлся заместителем Смирнова К. и, в случае ареста последнего, Петровых должен был возглавить к[онтр]р[еволюционную] деятельность организации. Помимо этого, Петровых проводил работу по концентрации к[онтр]р[еволюционных] сил церковников вокруг контрреволюционной] организации, вел новую вербовку членов и организовывал к[онтр]р[еволюционные] ячейки на местах… На территории Южно-Казахстанской области непосредственно им организована в г. Чимкенте контрреволюционная] ячейка из б[ывших] адм[инистративно] ссыльных попов и монашек, которая находилась под личным его руководством и члены которой репрессированы за контрреволюционную] деятельность и осуждены. Для развертывания контрреволюционной] деятельности среди населения им был завербован в г. Чимкенте авторитетный религиозник Руднев Николай, который готовился на руководящую контрреволюционную] работу в одну из контрреволюционных] ячеек»[86].

Во время пребывания в чимкентской тюрьме Владыки Иосиф и Кирилл имели возможность довольно частого общения. По свидетельству одного из репрессированных московских священников, «когда митрополитов Кирилла и Иосифа выпускали ежедневно на прогулку, то они всегда гуляли рядом, причем митрополит Иосиф был высокого роста, а, сравнительно с ним, коренастый митрополит Кирилл был маленького роста. Митрополиты, гуляя по кругу, всегда были заняты сосредоточенной беседой, очевидно, здесь, на открытом воздухе, их нельзя было подслушать. А за прогулкой митрополитов всегда следили с горы катакомбницы-монахини. Это было небезопасно. Надо было маскироваться, чтобы власти не заметили всей тайной сигнализации. А она сводилась к тому, что митрополиты давали им свое благословение в начале и в конце прогулки. Эту подробность я слышал от жителей Чимкента и в заключении, и на воле. Сейчас уже не осталось и следа от того домика, в котором содержались иерархи-исповедники. Его снесли, когда заметили, что это место пользуется особым почитанием со стороны верующих…»[87]

Заседанием Тройки Управления НКВД по Южно-Казахстанской области от 19 ноября 1937 г. митрополиты Иосиф и Кирилл (и с ними епископ Евгений) были приговорены к высшей мере наказания. Эти два духовных столпа Русской Церкви прославили Христа Бога своей мученической кончиной вечером накануне «Собора святого Архистратига Михаила и прочих Бесплотных Сил». 7/20 ноября 1937 г. их расстреляли и похоронили в местности, называемой Лисья Балка, под Чимкентом.

В эту ночь был проведен массовый расстрел священнослужителей и мирян, отбывавших ссылку в Южно-Казахстанской области. «Их вывели большой группой, около ста пятидесяти человек. Все — катакомбное духовенство, митрополитов с ними не вели. Их доставили позже машиной прямо на место расстрела… Здесь вся группа попросила взаимно друг у друга прощения. Все дали друг другу (кто успел) последнее целование. Митрополиты преподали всем благословение и „напутствие“. И, несмотря на строгость, все же оказался один свидетель расправы. Это был чабан, пастух овец, и он видел, как люди эти пали под пулями. Он свидетельствовал, что среди расстрелянных был один „большой мулла“. Это, несомненно, сказано о митрополите Иосифе, который выделялся своим огромным ростом…»[88] Из расстрелянных вместе с Владыкой новомучеников восемь были причислены на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 г. к лику святых.