Судьбы людские

В брежневские годы в партии начинался тихий застой. Каждый член ЦК старался удержаться на своем стуле и очень дипломатично кого-нибудь подсиживал, тихонько похлопывая по плечу, распиная вместе дорогой французский коньяк, съедали, чтобы пробраться выше по иерархической лестнице. Обсиживая свои теплые места, многие скопили неплохой капитал, втихаря вкладывая в иностранные банки, боясь всплыть тут. Переживали, не зная, куда его применить, как передать детям. Тряслись за свое место, а вдруг сшибут, куда тогда. А это значит – придется съезжать из престижной квартиры, терять медицинское обслуживание, отдых в лучших санаториях, положение в обществе, почет. Как говорится – сняли и забыли. И сразу вокруг пустота. Старые так называемые «друзья» на людях будут стыдиться здороваться. Но если капитал привести в дело, ты хозяин на все времена и пожизненно. Наследство твое – детям, внукам, правнукам. Приходилось задумываться, как это сделать и под каким лозунгом. Первое – это надо создать недовольство у народа тем строем, при котором живут, и показать новую конфетку в красивой обертке.

Заводы и фабрики работали на полную мощность и вдруг все стало дефицитом: спички, соль, одежда, обувь, керосин. Всем этим в одночасье можно было завалить население с ног до головы. Появились очереди за продуктами, молоком, мясом, хотя колхозы и совхозы, по донесениям, производили больше и больше. Получалась какая-то бестолковщина, неразбериха. Да, много пожирала армия, еще больше уходило на поддержку революционных режимов в Африке, Латинской Америке, Азии, но это было и при Хрущеве, при Брежневе, как-то выходили из положения.

Надо было поступиться неважным, а сохранить главное – это основы социализма в Союзе и в Европе, от того, что мешало, надо было временно отказаться: сократить расходы на армию и на зарубежную помощь. Бюджет бы быстро сбалансировался. Пересмотреть структуру армии. От разбросанности и раздробленности перейти к концентрации мощных ударных группировок по направлениям: Запад, Дальний Восток, Средняя Азия, неспокойный Кавказ. Недостаток продуктов первой необходимости создавал у народа недовольство, в первую очередь к руководящей и направляющей: Политбюро, объявляя о демократии, фактически теряло управление страной. Начались всходы махрового национализма. Сначала появились высказывания, что во всем виноваты евреи, а в республиках стали считать русских чуть ли не оккупантами. Республики исторически присоединялись добровольно, как при вхождении в состав России, так и образования Союза Советских Социалистических Республик. Первые секретари республик начали считать себя князьками. Говорят одно, а делают другое. Это было на руку американским империалистам. Советский Союз был для них бельмом в глазу. Имея огромные капиталы, начали создавать подполья, в первую очередь в странах Варшавского договора, подкармливая их, обильно снабжали деньгами, литературой, радиостанциями.

Соединенные Штаты начали мощную идеологическую обработку населения этих стран через радио, телевидение, издание книг, брошюр, одновременно подкупая руководство компартии. И это дало определенные результаты. Вместо того, чтобы твердо поставить на свои места врагов и колеблющихся, Горбачев занял позицию страуса, занялся демагогией.

Народ изначально верил ему, как привык верить первым лицам государства за долгие годы Советской власти. Проходят так называемые «бархатные» революции и страна за страной выходят из Варшавского договора. Михаил Горбачев попался на американские посулы: чтобы жить в мире, надо распустить Варшавский договор, и тогда они распустят НАТО. Варшавский договор был похоронен, а НАТО стало расцветать, принимая в свои объятия страны из развалившегося Варшавского договора. Утопив Варшавский договор, американцы бросили весь арсенал своих средств на разрушение Советского Союза, в первую очередь на обработку генерального секретаря М.С. Горбачева, министра иностранных дел Шеварнадзе, главного идеолога партии Яковлева. Они быстро переориентировались, попались на посулы и стали проводить политику на развал Советского государства и реанимацию капитализма. Это им удалось, так как руководство Союзных республик только этого и ждало. Партийная элита молчала, надеясь, что от распада государства им достанутся лакомые кусочки, что и подтвердили дальнейшие события. При приватизации государственная собственность оказалась в руках этих нелюдей, так называемых партийных бонз.

Народ в 1991 году не вышел на улицы, потому, что некому было его поднимать и организовывать. Бывшее партийное и государственное руководство сидело на тех же стульях, но в новых должностях.