Судьбы людские

Вступительные экзамены сдал на пятерки.

Учась в академии, одновременно числился консультантом на кафедре «Огневая подготовка». Пока был в госпитале, выдали ордер на двухкомнатную квартиру под Москвой. Жена радовалась: наконец-то кончились мытарства по общежитиям и частным квартирам.

В КЭО Московского военного округа объяснили, что квартиру получили благодаря ходатайству командующего 40-й армии, тут некоторые офицеры-слушатели ждут квартиры по два-три года.

Политбюро решило выводить войска из Афганистана. Этому предшествовало много событий: утрата авторитета Советским Союзом на мировой арене, брожения в странах Варшавского блока, спад экономики в Союзе, говорильня Горбачева, направленная на распад Союза, расцвет махрового национализма в республиках.

В марте 1988 года, как участника боевых действий, вызвали в генеральный штаб.

Здесь Устюжанин встретил бывшего командира дивизии. Поинтересовался: «Зачем?»

– Вы, академики, больше знаете, чем мы. Увязли мы в Афганистане. Пора уходить. Нужен не один десяток лет, чтобы народы этой страны привести к обычным цивилизованным отношениям. Рабство слишком глубоко сидит в этом народе. Из эпохи феодализма им долго надо выбираться. Даже в этой ситуации наши старания не пропали даром. Тысячи афганцев учились в Советском Союзе, приобрели современные специальности, ознакомились с жизнью страны, вдохнули нашу идеологию. Мы там построили десятки школ и больниц. Вырвали страну из вековой отсталости. Американцы свое дело сделали, но им придется не сладко. Пусть попробуют. Они привыкли жар загребать чужими руками. Я думаю, нас пригласили как специалистов, хорошо знающих Афганистан. У многих есть знакомые как на той, так и на этой стороне среди афганцев. Создается комиссия по выводу советских войск из Афганистана. Надо вывести войска с минимальными потерями.

В средине апреля подполковник Устюжанин прибыл в Кабул. В Подмосковье на полях лежал снег, а здесь цвела алыча, персик, склоны гор были усеяны ярким ковром саранок. Весна в полном разгаре. 20 апреля на расширенном заседании Военного Совета командующий армией поставил задачу по организации вывода войск из Афганистана. Потребовал от командиров частей варианты отхода, договоренности с местной властью. На высотах по пути отхода поставить засады, на опасных направлениях выдвинуть блок-посты.

Олег приглядывался: кто-то же должен быть здесь из тех, кого он знал, за две командировки в эту страну. В перерыве он заметил, как через толпу, торопясь, пробирается на голову выше всех, молодой майор, со шрамом на левой щеке. Обхватив Устюжанина длинными руками, забасил: «Олег Игоревич, командир, здравствуйте. Вспомните молодого зеленого лейтенанта, командира разведки Вашего батальона в 1981–1983 годах».

– Иван Сосновцев, дорогой мой братишка!

Олег вспомнил, как осенью 1981 года к нему в батальон прибыл на должность командира взвода разведки длинный, тощий, с пухлыми губами, озорными глазами молоденький лейтенант. Олег тогда удивился, какой из него разведчик, когда видно за полверсту.

Но на тактических занятиях Устюжанин увидел, как эта жердь мгновенно преображается. В полной экипировке исчезал на глазах среди песка и камней. Память была великолепная, схватывал мгновенно и надолго. Ознакомившись с аэрофотосъемкой, он запоминал особенности местности до мелочей.

Офицеры в шутку прозвали его Иваном Сусаниным.

Дружба у них возникла сама собой. Майор и молодой лейтенант были неразлучны. Делились самыми сокровенными тайнами жизни. Олег знал, что Ивана ждет невеста, заканчивает филологический факультет пединститута.

– Олег Игоревич, как Вы тут? Откуда? Как дети? Как Наталья?

– Иван, пока дела идут хорошо. Учусь в военной академии им. Фрунзе и одновременно являюсь сотрудником кафедры «Огневая подготовка». Дети растут, как подмосковные грибы. Крепкие, смышленые. Наталья учится заочно в аспирантуре. Как ты, как твоя любовь, не заржавела?

– Что Вы, товарищ подполковник. После первой командировки сразу поженились. Письма мои Анюта хранит до единого. Есть длинные, на пяти-шести страничках, есть и в три слова: люблю, скучаю, Иван. Дай Бог, чтобы до конца жизни было так. По утрам просыпаюсь, мысли только о них, моей троице: Анюте и двум пушинкам – сыну и дочери.

– В какой должности?

– Стыдно сказать. В конце срока первой командировки, Вы тогда уже вернулись в Союз, новый комбат оказался нерасторопным. Попали в засаду. Меня контузило. Осколков понахватал предостаточно. Из черепушки вытаскивали, как забитые гвозди. После этого и слух, и зрение потерял, да и голова стала не такой сообразительной. Перешел па политработу. Поступил на заочное отделение военно-политической академии им. В. И. Ленина. Москву, наверное, знаешь уже хорошо, эта на площади Маяковского. Сейчас заместителем начальника политотдела стрелковой дивизии. Мне больше по душе разведка, там я как рыба в воде. Ничего, пообвыкнусь, главное, чтобы не очерстветь. Сохранить любовь к людям.

– Будешь в Москве, рад Вас видеть с женой у нас в гостях.