Судьбы людские

Вопрос за вопросом крутились в голове Олега. «Неужели в политбюро не нашлось ни одной светлой головы? Если решили наносить удар, то надо было наносить не растопыренными пальцами – одной армией, а направить мощь всего государства. Нужен был молниеносный удар пяти – шести армий. Смешать горы и долины, уничтожить полностью противника и быстро уйти. Оставив советника, дать возможность демократическим силам самим решать свою судьбу, помогая им в дальнейшем подготовкой гражданских и военных кадров, оказывая помощь в возрождении экономики.

Мировая закулиса покричала бы и утихла, а то развить бодягу на десятилетие. Кроме недовольства народа, подрыва своей экономики, потери авторитета в мировом сообществе ничего не поимели, только слезы матерей и потеря веры в руководство компартии». Думы… Думы…

«А может и верно: мы выполняли интернациональный долг, но если так, то симпатии афганского народа были на нашей стороне, но, с другой стороны, винить его нельзя. Народ забит, безграмотен, кроме Корана, о других книгах не слыхал и о другой жизни не знает. Кочевые племена враждуют друг с другом за лучшие пастбища и водоемы. Вода в Афганистане – это основной источник жизни. Есть вода – есть орошение посевов».

Олег размышлял: «Что это я взбунтовался. Сейчас на юге страны июль. Идет жатва. Первые арбузы. Земля в плодах. Деревья усыпаны сочными душистыми, золотистыми абрикосами. На вишенках кое-где висят темно-коричневые ягоды, поспевают помидоры, малосольные огурчики с молодой картошечкой». Под ложечкой засосало. Захотелось пить. Попросил воды. Зашла грузная, крупная женщина с мясистыми губами, толстым носом. Грубовато ответила: «Замотали меня, пить да пить, потом горшки из под вас вытаскивать». Раненым стало ясно: или разведенка, или неудачница: приехала подзаработать или мужичка найти, хоть на недельку. Какие из них мужики…

Дай Бог выбраться из этого пекла на большую землю…

Взаимовыручка

Июль. 1985 год.

Жара, при прикосновении к камням на руках вскакивают волдыри. Кругом иссохло. Ни травинки, ни былинки. Змеи, тарантулы попрятались в расщелины скал или зарылись в песок. Изредка проскакивает вихрь-бурун, закручивая мелкие камни и бросая их в лицо, но от него прохлады нет, обжигает кипятком.

Командиру парашютно-десантного батальона подполковника Устюжанину поступил заказа выделить два взвода в помощь стрелковому полку, который ведет бой в районе перевала. Душманы осадили две противоположные высоты и отсекли один из батальонов. Необходимо сбросить противника с высот. Одним из взводов командовал недавно прибывший из училища молоденький лейтенант. Устюжанин попросил возглавить эту группу, на время выполнения задания, командира роты Ивана Стародубцева, с котором они подружились на границе в Таджикистане. Боевой командир опытный, решительный. Ростом под два метра, поджарый, аккуратный, интеллигентный, молчаливый, с глубоко посаженными печальными глазами. Задержался в роте. Никак не мог ладить с начальством. Рота была лучшая в части, но ввиду его неуживчивого характера на представлениях писали: «Воздержаться. Грамотен. Опытен, но психологически не готов командовать более крупной частью».

Здесь, в Афганистане, в отрыве от семьи Иван Стародубцев стал излишне прикладываться к спиртному. Олег домекал такое, когда поминали ребят, отправляемых в «тюльпанах» на Родину. Устюжанин упрашивал остановиться, объясняя, что с похмелья можешь принять неверное решение и погубить ребят. Днем облегченные вертушки, недосягаемые для стрингеров, поднимались над вершинами и выбирались на места для посадки. Ночью четыре вертушки забрали штурмовиков-десантников и боезапас на 6–8 часов боя. В предрассветье провели десантирование. Высоты были захвачены в считанные минуты. Опомнившись, душманы с рассветом начали атаковать десантников на вершине. Атаки следовали одна за другой.

Вершина горы представляла собой гранитную скалу без деревца, с несколькими валунами по бокам. От саперной лопаты сыпались искры. Во время обстрела от валунов отлетали куски и ранили десантников. Ущерба приносили больше, чем автоматные очереди врагов. Стародубцев приказал снять нательные рубахи, связать рукава, а также мешки из-под продуктов, патронные ящики – набить замлей, тонкий слой которой образовался на вершине, и обложился по периметру. Голова раскалывалась, опохмелиться было нечем, в глазах темные круги. Стрелковый батальон благополучно вышел из окружения. В сумерках сняли десант соседней вершины, а к их подойти было невозможно. Один из вертолетов вернулся на аэродром с пробитыми лопатками и пробоинами в корпусе. Устюжанин нервничал: взвод друга надо было выручать. Попросил у командира дивизии разрешения на самостоятельное решение проблемы. Связался авиацией, попросил, чтобы нанесли бомбовый удар по склонам сопки.

Устюжанин отработал операцию до мелочей и решил возглавить ее сам. Четыре вертолета зависли над вершиной. Садились по два вертолета, два других поддерживали огнем. Загружали раненых и убитых.