Судебный дознаватель фараона (СИ)

— Ну как? — а вот карлик пил с удовольствием. Еще и на танцующих девиц заглядывался, — А что, если ювелир нарочно тянет с заказом для Кии? Ведь митаннийская девчонка украла любовь царя у самой Нефертити! Перейти дорогу великой супруге царской… Кия у Эхнатона не первая возлюбленная. Были до нее и другие. Появлялись за царским троном, блистали один-два сезона и бесследно исчезали. Может царь терял к ним интерес, а может они не выдерживали конкуренции при дворе. Ведь как бы там ни было, но именно Нефертити все еще супруга царская! Да и сейчас несмотря на то, что Кия уже почти год во дворце и признана законной женой, Нефертити для всех придворных и уж тем более для народа по-прежнему единственная возлюбленная супруга правителя. Но и с юной красавицей царское сердце не собирается прощаться. Ты бы видел ее мальчик. Слышал бы ее смех и пение. Она само очарование. Юная, красивая, веселая. Какой мужчина ее не выделит? К тому же Кия — дочь царя Митанни, присланная царю нашему Эхнатону в жены в качестве жеста доброй воли, а Нефертити, какими бы статусами ее не наделяли супруг и жрецы, увы, простого происхождения. Да и наследника она родить не смогла. Шесть дочек — все на что оказалось способно ее чрево. И теперь уж многие придворные начали задумываться, так ли благоволит этому браку наш бог Атон? Что тут скажешь? Возможно, во дворце грядут перемены. И это мелкое дельце с украшениями может стать для всех его участников судьбоносным. Чью сторону тут принять? Не потому ли хитрец-ювелир и тянет с исполнением заказа? Выжидает, какая жена одержит верх.

Гормери кожей ощутил, насколько ничтожными были его собственные размышления. В самом деле, он почему-то решил, что вся проблема именно в дочери ювелира. Когда как требовалось смотреть на дело куда шире. Ну ничего, век живи, век учись. А учиться он умеет. И ошибки признавать не кичится. И очень хорошо, что великий Атон, чья мудрость безгранична, послал ему в напарники такого умудренного мужа. Противного конечно зазнайку. Но надо смиренно и с благодарностью принять такой подарок. И вознести молитву у алтаря.

— Ты куда зашевелился? — карлик схватил его за руку.

— Хочу… вина излить на алтарь Атона. За то что свел нас в одном расследовании, — странно, что легкое вино так мутит разум и путает язык. И в глазах от него расплывается.

— Хорошее дело! Идем молиться! — неожиданно поддержал его Анхатон.

И подцепив под локоть, потащил из шатра. Вместе они доковыляли до низенького столика на самом носу ладьи. Столик был усыпан лепестками цветов.

— Как красиво! — умилился Гормери, падая на колени и понимая, что большая доля его чувств приходится на выпитое вино.

— И не говори! — поддержал его новообретенный компаньон и приземлился рядом.

Гомери щедрым жестом вылил темно-красное вино из своего бокала на мерцающий в свете луны белый алтарь. И заговорил нараспев, раскачиваясь в такт:

— Жив бог Ра-Хорахти, ликующий на небосклоне, в имени его имя Шу, — он и есть Атон. Да живет он во веки веков, Атон живой и великий, Владыка всего, что обегает диск солнца, Владыка неба и Владыка земли.

Карлик плеснул из своего бокала на алтарь и заговорил в унисон:

— Владыка храма Атона в Ахетатоне и слава царя Верхнего н Нижнего Египта, живущего правдою, слава Владыки Обеих Земель Неферхепрура, единственного у Ра, сына Ра, живущего правдою, Владыки венцов Эхнатона, да продлятся дни его жизни!

Гормери глубоко вдохнул, вобврав в грудь побольше воздуха и затараторил на повышенных тонах:

— Слава великой царице, любимой царем, Владычицы Обеих Земель, Нефернефруитен Нефертити, да живет она, да будет здрава и молода во веки веков!

— Во веки веков! — выдохнул Анхатон, заканчивая.

Они посидели так на коленях перед алтарем еще немного. За спинами их на нижней палубе танцевали голые девицы, а музыканты играли развеселую музыку.

Но все это им вовсе не мешало переживать момент единения. Так бывает, когда двое совершенно чужих людей, которые против воли становятся братьями. Как сейчас, у божественного алтаря, дав клятву своему богу, не предавать друг друга ради него.

Глава 3

Второй и третий дни пути не принесли ничего нового или необычного. Свита карлика развлекала себя и окружающих музыкой, песнями, танцами, фокусами и прочими площадными представлениями, которые, как понял Гормери, весьма востребованы и при дворе. Среди девиц нашлись гадалки на картах, камнях, фишках и даже потрохах животных. На реке, конечно, такой жертвой выступала рыба. Из нее в основном готовили завтрак, обед и ужин. И рыбьих потрохов тут хватило бы для предсказаний на всю страну. Причем самых подробных. Но гадалки на ладье отделывались общими фразами:

— Вас ждет забавное открытие.

Или такое еще:

— Ты встретишь любовь всей своей жизни!

Ну и вовсе ни к чему не обязывающее:

— Боги благоволят тебе.

— Боги? — удивился Гормери, и уставился на гадалку.

— Один, — девица испугалась, хлопнула глазами и тут же состроила гримасу раскаяния, — Не хотела, господин. Конечно, великий бог Атон, он один у нас, и он к тебе расположен.