Судить буду я

Срок возвращения на родину близился, и Шубарина беспо­коило, что Коста до сих пор не мог отыскать человека, знавшего о возможностях его банка. Установи они гонца, потянулась бы цепочка и к тем, кто за ним стоит, а стояли, видимо, люди серьезные, если пытались гарантировать безопасность банка, работающего с «грязными» деньгами.

Выходило, что первый клиент еще не поднялся по высоким мраморным ступеням бывшего здания «Русско-Азиатского бан­ка», а его хозяина обложили со всех сторон.

– Я видел вчера «Мазерати», – встретил утром Нортухта неожиданной новостью прокурора Камалова. Видимо, он не забыл разговор, состоявшийся полгода назад у ресторана «Лидо».

– Где? Какого цвета? И кто ее хозяин? – с интересом спросил Хуршид Азизович.

– Вечером я был у родственников в Тузеле, там есть аэро­дром военного округа, на нем и приземлился транспортный самолет ВВС из Москвы, а из его чрева выкатился роскошный автомобиль необычной перламутровой окраски сиреневого от­тенка. Толпа вмиг окружила ее. Каково было мое удивление, когда я услышал – «Мазерати», оказывается, действительно до сих пор одна из самых дорогих марок автомобилей. Из Мюнхена до Москвы машину гнали своим ходом, а дальше не рискнули, решили доставить по воздуху.

– И кто же хозяин такой красавицы? – повторил свой вопрос прокурор, хотя уже догадывался, кому принадлежит престижный автомобиль.

– Хозяина с машиной не было, только двое перегонщиков, говорят, купил какой-то банкир.

«Значит, появится на днях и Артур Александрович Шубарин», – подумал прокурор.

Ясновидение прокурора объяснялось просто: в газетах, на радио, телевидении, в частных разговорах, повсюду в послед­нее время говорили об открытии крупного коммерческого банка «Шарк». В газетах и телевизионных новостях часто появлялись снимки роскошно отреставрированных кассовых и операцион­ных залов бывшего «Русско-Азиатского банка». Поговаривали и о трех подземных этажах, где вроде бы в четыре ряда до самого потолка тесно стоят бронированные сейфы известной немецкой фирмы «Крупп», впервые после революции банк снова станет принимать от частных лиц на хранение ценные бумаги, драгоценности.

В Ташкенте открытием коммерческого, частного банка вряд ли кого удивишь, тут уже справили первую годовщину владельцы «Ипак юли», частного банка «Семург», а известный банкир из Уфы Рафис Кадыров, хозяин «Востока», готовился отметить с помпой вторую годовщину преуспевающего филиала в Ташкен­те. Но «Шарк» Шубарина, еще не открывшись, привлекал внима­ние тем, что получил в центре города, в престижном районе особняк, представлявший историческую ценность, где с размахом велись не ремонтные, а реставрационные работы. Банк – от охранной сигнализации, единой компьютерной системы, специ­ального оборудования и приборов, определяющих подлинность любых денежных знаков, вплоть до униформы служащих – все имел на уровне мировых стандартов, как принято ныне выражать­ся, и поставлялось оборудование из Германии, где банковское дело имеет вековые традиции. Частные и земельные банки Баварии оказывали столь щедрые кредиты «Шарку» оттого, что он должен был представлять интересы всех этнических немцев на территории бывшего СССР. Без головного банка они вряд ли могли контролировать в вороватой стране свои вложения, в пер­вую очередь адресованные землякам. Вот отчего в прессе постоянно появлялись статьи, заметки о предстоящей презента­ции по случаю открытия нового банка.

Знал Хуршид Азизович, что на презентацию приезжает много гостей из-за рубежа. Прокурор даже получил из МИДа список людей, попросивших въездные визы, и сличил его со списком, поступившим из Интерпола. Почти все друзья, навещавшие Шубарина в Мюнхене, прибывали в Ташкент, они наверняка знали о давней мечте Артура Александровича и хотели разде­лить с ним радость. Три-четыре человека из гостей уже имели имя в финансовых кругах Запада. Этих, видимо, тянула в Таш­кент не только старая дружеская привязанность, но и откры­вающиеся возможности в новом государстве.

Конечно, Хуршиду Азизовичу хотелось бы не только глянуть на презентацию, но и иметь обширный видеоматериал, любо­пытные люди наверняка будут приглашены на богатое торжество. Но чего нельзя, того нельзя, он не попытается заснять тех, кто придет в ресторан «Лидо», где тоже, по его сведениям, уже неделю работают дизайнеры, переоборудуя второй этаж, там пройдут основные мероприятия и банкет. Интересное получи­лось бы кино, ведь там появятся не только друзья и покровите­ли Шубарина, но и враги, конкуренты. Да и при желании заснять оказалось бы непросто. Японец – чрезвычайно осторожный человек, да и профессионалами, обеспечивающими охрану его дела, говорят, обзавелся задолго до перестройки, когда частно­го сыска и личных телохранителей не имели даже многие руководители республики. Впрочем, в больнице он дал себе слово в отношении Шубарина действовать честно, открыто, что-то привлекало его в отечественном миллионере. Камалов верил, что найдет ключи к нему, он не мог позволить своим врагам – Сенатору и Миршабу – иметь в друзьях такого чело­века, как Шубарин.