Судный день

Умолкли они, переглянулись. Я своими руками поднял с земли священные символы и каждому вложил за кушак. Но они выбросили их, мовлана! Сызнова! "Учение, не защищаемое оружием, обречено на гибель", - сказали. С тем и ушли. Закутались в хирги и ушли. Теперь ты понимаешь, мовлана, откуда слова эти: "Спасение Фазла в оружии"? Перемену в настроениях моих халифов я ощутил еще во время демонстрации перед Гюлистанским дворцом. Потому-то пришел к мысли покинуть Ширван и приказал всем скинуть хирги и рассеяться среди населения.

Но вот пришлось возвращаться. Причин этому много. Главная - вооруженный отряд в Шемахе. По предположению Дервиша Гаджи, отряд набран из членов секты Нейматуллахийя (Неиматуллахийя - одна из тайных шиитских сект, поклонявшаяся имаму Али - ред.). Амин Махрам же полагает, что это посланный Дивом переодетый карательный отряд, укрываемый до поры шейхом Азамом. Оба они ошибаются в своих предположениях.

Зимою, вернувшись из Армении, из армии Дива, Махмуд сообщил мне, что Див разгневан ответным письмом Высокоименитого на требование Мираншаха о моем аресте. Див усомнился в верности Высокоименитого, заподозрил его в измене. Отсюда мы с Махмудом заключили, что Див не станет посылать своих карателей, а будет ждать действий Высокоименитого, чтобы проверить его. И в подтверждение нашей мысли Див, направившись в сторону Шемахи, свернул с дороги и разбил лагерь в Шабране. Сидит, выжидает/Итак, отряд не из армии Дива. Но и не из секты Нейматуллахийя, ибо там отличают хакков от нехакков.

Можно бы предположить, что отряд набран из охраны деревенских старост, но во всех ширванских мечетях и святилищах сидят мои поверенные, и они бы сообщили мне.

Остается предположить, что он набран из членов секты Хейдарийя (Хейдарийя - тайная шиитская секта - ред.), они же хорошо знают моих мюридов в среде ремесленного сословия. Если это так, то с них и качнется расправа. А как их, несчастных и неповинных, спасти? И если срочно не обезвредить отряд, не повторится ли в Шемахе кербалайская трагедия? (Кербала - город, где мовлавидами были истреблены сыновья имама Али и их родственники с целью захвата власти - ред.).

Я пришел в Ширван, принес в дар свою правду и принял покровительство Высокоименитого не для того, чтобы стать причиной кровопролития! Но это одна из причин. Другая - захват власти Юсифом.

Когда вспыхнул спор на берегу Куры, он не вмешивался, а потом пришел ко мне в мечеть, в келью, куда я удалился. "Я верен тебе, Устад, и с позиций твоих не сойду", - сказал. И сразу вслед за этим он по поручению моих халифов и в согласии с ними, взяв себе имя Дервиша Ватина, бросает клич о самопожертвовании и созывает всеобщий сход, на котором, зная доподлинно, что тебризский трон предназначен мною Высокоименитому, требует войны в Ширване и свержения ширваншаха. Слова его: "Власть должна перейти в руки Фазла!" - это лишь верное средство перехватить мою власть и мое влияние в Караване единства.

Человек, надевший мою хиргу, подвержен всяческим переменам, но такого двуличия и лицедейства я не видывал! Рассуди же сам: как можно принять позицию Юсифа? Если я не сумею обезопасить вооруженный отряд, и Юсиф снова бросит клич о войне, ты созовешь всеобщий сход и смело, без утайки изложишь мое мнение о Дне Фазла. Может, этим ты остудишь страсти моих мюридов...

И помни, сын мой, помни, и мюридам моим передай, что путь к единству долог, и поддаться искушению кратковременной победы - это наверняка завести караван в тупик и сгубить его. Даже гибель Дива как результат наших деяний это всего лишь временная победа. И об этом скажи моим мюридам.

Несколько слов относительно "дела счастья". Я говорил, уже об этом с Гусейном Кейа на берегу реки Кюрделем, поручив передать слова мои Сеиду, а также Амину Махраму, чтобы подготовить их к встрече с Высокоименитым. Если встреча состоится, Сеид, вернувшись, расскажет тебе обо всем, после чего отправится в дервишество в Рум, чтобы расстроить козни гаджи Байрама Вели и не дать вовлечь караван в напрасную войну. Этот дорогой мне человек обладает такою силой слова, что никогда не возвращается бесплодно. Но мои халифы будут мешать ему. Они воспротивились его позиции и недовольны моим отношением к нему, моей верой в него. И, узнав о моем вмешательстве в их румские дела посредством Сеида, силу которого они знают не хуже меня, халифы предупредят гаджи Байрама Вели и его приближенных, и Сеида не пропустят даже в ворота Анкары. Мои связи с Румом некрепки, сын мой. Мои румские дервиши уже действуют по указке моих халифов, и это другая трудность на пути Сеида.