Судный день

На противоположной стороне дороги скрипнула дверь. Казанец напрягся. Во двор, расположенный наискосок от дома дяди Авада, вышла старуха. Прошла через двор, скрылась в надворной постройке. Спустя минуту показалась с большим тазом в руках. Судя по тому, как она сгибалась, вес для нее был слишком большим.

Во двор тут же выбежала молодая женщина, подскочила к старухе и что-то быстро заговорила на арабском. Старуха ответила, тон показался Казанцеву недовольным. Молодая вырвала таз из рук старухи, выплеснув при этом добрую часть содержимого. Старуха отшатнулась, пытаясь увернуться от жижи, и принялась что-то тараторить, по всей видимости, ругая молодую. Та оттащила таз в дальнюю часть двора, выплеснула содержимое на землю и вернулась. Ворчание старухи стихло, она забрала таз у нее из рук и снова скрылась в надворной постройке.

Перепалка на соседском дворе отвлекла внимание Казанца, и он чуть не пропустил важный момент. Краем глаза он уловил движение: по двору кто-то передвигался. Казанец сменил положение, чтобы улучшить обзор.

Это был Шилкин, на его плечах лежало тело Авада. Сгибаясь под тяжестью ноши, полковник двигался ко входу в дом. Несмотря на дополнительный вес на плечах, двигался он быстро. У дверей на короткое время остановился, поправил сползающее тело и скрылся в доме. Там пробыл недолго – пару минут. Затем появился снова, на этот раз уже без ноши. Огляделся, отыскивая Казанца.

«Похоже, нам пора уходить», – догадался Казанец, но прежде, чем оставить пост, посмотрел на дорогу. Она по-прежнему была пустынна. Спустившись с возвышения из старых покрышек, Казанец подал знак Шилкину. Тот в ответ махнул рукой в сторону соседнего участка. Казанец неслышно пересек двор и следом за Шилкиным перешел на заброшенный участок.

– Как я и предполагал, Махфуз Авад не тот человек, которого мы ищем, – шепотом сообщил Шилкин. – Только время напрасно потеряли.

– Ты говорил с ним? – спросил Казанец.

– Разумеется, – Шилкин, казалось, удивился вопросу. – Не понимаю, зачем агенты Службы общей разведки нам его подсунули? Авад из себя ничего не представляет – рядовой полицейский, способный только разгонять демонстрации и участвовать в глупых парадах. Знаешь, зачем он сюда приехал?

– Надеюсь, ты меня просветишь.

– Чтобы не упустить наследство дяди, – объявил Шилкин. – Его дядя – тот еще фрукт. Объявил родственникам, что перед смертью хочет выяснить, кто из них больше уважает его волю. Вот они, как тараканы, со всех концов Северной Африки к нему и съехались.

– Он что, настолько богат? – удивился Казанец. – Судя по хибаре, за душой у дяди нет ни гроша.

– Богат, и еще как! Он владеет какими-то дорогими акциями, я не вдавался в подробности. Тот, кому достанется хотя бы часть этих акций, будет обеспечен до конца жизни.

– Почему же он тогда живет в такой халупе?

– Кто его знает? Может, каприз такой, а может, ностальгия по прошлому. Ведь и он когда-то был молод, – философски заметил Шилкин и добавил: – Все, пора отчаливать. Скоро начнет народ собираться.

– Не боишься, что Авад расскажет о нас своим родственникам и те пустятся по нашему следу? – спросил Казанец, которого эта мысль не покидала с тех пор, как он, повинуясь инстинкту, закинул Авада себе на плечи.

– Нет, об этом я совсем не думаю. Уверен, Авад никому и словом не обмолвится о нашем визите, – уверенно заявил Шилкин. – После таких бесед арабы предпочитают помалкивать, сохраняя свой позор втайне от родственников. Странный народ, но нам их странности на руку. Пойдем, Юра, пора выбираться отсюда.

Через час они уже двигались по дороге прочь от Айн-Зара к тому месту, где их ждал «Виллис». К половине восьмого были уже у отеля на Омар-эль-Мухтар. Времени на то, чтобы заехать в лазарет, было предостаточно, но Шилкин велел Сергею ехать сразу к отелю. Казанцу показалось, что Шилкин просто не хочет встречаться с членами группы в свободной обстановке, чтобы не объяснять, что произошло в Айн-Зара. Казанец все же предложил Шилкину поменять маршрут и заехать сначала в палаточный лагерь, но тот грубо оборвал его попытку:

– Мы и так слишком много времени потеряли, и все из-за того, что ваш бывший командир до сих пор считает себя главным, – заявил он. – Не хватало еще упустить настоящего агента. Все, Казанец, больше мы к этой теме не возвращаемся. Махфуз Авад – не наш клиент, и точка!

Казанец спорить не стал, вспомнив, что у отеля сейчас дежурит подполковник Богданов, и уж с ним Шилкину придется поговорить. Но, приехав к отелю, Шилкин отправил к Богданову прапорщика, сам же объявил, что должен проверить подготовку самолета, который доставит их в Париж и, забрав машину, уехал. Пришлось Казанцу одному разыскивать Богданова и держать перед ним отчет.

– В дорожной сумке Авада точно никакого пакета не было, – рассказав в общих чертах, как они попали в дом дяди Авада, подытожил Казанец. – То, что его пришлось забрать из дома, – вынужденная мера. Если бы мы оставили его там, он наверняка поднял бы шум.

– Вы допросили его? – был первый вопрос Богданова.