Судороги Земли

— Хорошо, — задумчиво проговорил старик. — Я скажу тебе то, чего нет ни в одной книге. Истинной причиной Второго Изгнания послужило случайное падение поселенца в Гнилое Озеро.

Зодчий недоверчиво посмотрел на Амвросия.

— Но ведь Озеро образовалось на месте первого поселения?! — воскликнул он.

— Так все думают, — ответил старик. — На самом деле Гнилое Озеро существовало в этом мире задолго до прихода наших предков. Но! — Амвросий сделал паузу. — Тогда оно было мало и не могло поглотить человека. Однако со временем, особенно с увеличением числа Переходов, Озеро стало расти. Перед Вторым Изгнанием, оно оказалось достаточным, чтобы поглотить человека с лошадью. С этого всё началось…

— Что началось? — Зодчий уже догадывался, чем закончатся откровения Амвросия. — Началось что? — настойчиво повторил он.

— И з м е н е н и е…

Страшное слово прозвучало.

— Значит, это правда… — тусклым голосом сказал Зодчий. — А я надеялся, что всё случившееся — только моя фантазия…

— Отчасти так оно и есть, — негромко сказал Амвросий.

Зодчий молчал.

— И всё же в это трудно поверить… — наконец заговорил он. — Получается, стоит кому-то окунуться в озеро, уйти, так сказать, с горизонта событий этой действительности, чтобы, вынырнув, оказаться в новой?

— А разве Переход не то же самое? — спросил Амвросий. — Подумай сам: ты стоишь на той стороны, потом вокруг что-то меняется, тебя накрывает с головой, и ты оказываешься здесь…

Зодчий не ответил. Амвросий тоже молчал, откинувшись на спинку кресла.

Где-то далеко-далеко замычала корова.

— В поселении знают об Изменении? — спросил Зодчий, когда молчать стало невыносимо.

— Немногие.

— И как вы восприняли последнее Изменение?

— Как часть закономерной деградации нашего мира…

Подобная терминология никак не вязалась с образом убелённого сединами старца.

Зодчий спросил об этом, но Амвросий заговорил о другом:

— Думаю, для тебя не секрет, что ежесекундно любой из нас понемногу умирает. Это происходит из-за необратимых изменений в организме. Мы меняемся, и это изменение неизбежно ведёт к смерти. Примерно то же самое происходит со всем окружающим миром, только в неизмеримо больших масштабах. Используя вашу научную терминологию можно сказать, что в природе возникает «бионекротическая» цепочка: мы меняемся — меняется мир — мир медленно умирает…

— Вы имеете в виду уменьшение площади Зокона?

— Не только… — Зодчему показалось, что голос старика дрогнул. — Мы слишком долго жили обособленно. Понадеявшись на иномирян, мы верили, что выходцы вольют новую кровь в чахнущее родовое дерево. К сожалению, мы ошиблись. Мы изгнали их на окраины, но это не решило проблемы. Скорее — наоборот…

Старик замолчал. Зодчий не торопил его.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Амвросий продолжил:

— За последние два года в поселении не родился ни один ребёнок…

Он опять замолчал. Молчал и Зодчий, прекрасно понимая, что это могло значить для рода Амвросия — через три четверти века последние поселенцы оставят мир, так и не родив нового поколения…

— И что вы намерены делать? — осторожно спросил Зодчий.

— Может быть, Изменение даст хоть какой-то шанс выжить нашему роду…

— А если нет?

— А что мы теряем?..

Возразить было нечего.

— Тогда другой вопрос, — сказал Зодчий. — Вы сами, то есть поселенцы, пытались вызвать Изменение?

— Нет.

— Почему?

— Наши предки пришли на эти земли до того, как мир стал Зоконом. Мы не можем вызвать Изменение.

— Вы хотите сказать, что Второе Изгнание спровоцировал иномирянин?

— Да.

— И вы хотите, чтобы я снова…

— Нет! — резко перебил Зодчего Амвросий. — Последнее Изменение подарило нам надежду. Мы хотим, чтобы всё оставалось, как есть. Во всяком случае, — пока…

— Это следует понимать таким образом, что я могу возвращаться на заставу и заниматься своим делом?

— Разумеется. Ты волен в своём выборе.

Фраза старца прозвучала двусмысленно. Зодчему показалось, что Амвросий хотел сказать больше, чем сказал.

Заставник поднялся, попрощался и направился к выходу.

Когда он был у самой двери, его догнал вопрос:

— Что у тебя с Наитой?..

Зодчий насторожился. Несколько секунд обдумывал ответ, а когда обернулся, чтобы сказать правду, Амвросия в кресле уже не было…

24

Ночь выдалась ужасная. За мощными бревенчатыми стенами, способными выдержать любой напор стихии, свирепствовала редкая в этих местах буря. В душе Зодчего бушевал ураган не меньшей силы. Выходец стонал, метался, вздрагивал во сне, конвульсивно выгибаясь на смятой постели, но не просыпался. Какая-то незримая неведомая сила продолжала филигранно удерживать его на грани сна и яви, не выпуская из паутины сновидений. Молчаливая борьба двух извечных начал продолжалась до того мгновения, пока, повинуясь внезапному порыву, выходец окончательно не проснулся и рывком сел на кровати.

В комнате кто-то находился…