Суды над колдовством

К слову сказать, даже смертные приговоры в Германии выносились после консультации с университетами. Такие «центры просвещения», как Лейпцигский университет, покрыли себя позором, одобряя казни. Продолжалась эта практика очень долго. 24 апреля 1751 года (обратите внимание на дату) была с благословения Фрейбургского университета сожжена заживо женщина (Robbins, 1959 стр. 219). Неизвестно только, решились ли прийти поглазеть на костёр те учёные мужи, которые вынесли бесчеловечный вердикт.

Как уже говорилось, в камере пыток против женщин, словно в кошмарном сне, оборачивались привычные для них предметы. Швейные иглы втыкались под ногти или глубоко вонзались в тело. Свечки, предназначенные для того, чтобы рассеивать ночной сумрак, теперь обугливали груди, подмышки или голые пятки. А каминные щипцы, которыми хозяйки пользовались по несколько раз на дню, поправляя дрова или вороша угли в очаге, превращались в страшное орудие пытки под названием «пауки». В немецких музеях и поныне хранятся эти щипцы XVI века, на кончиках которых видна окалина. Раскалив клещи докрасна, палач вырывал из тела кусок мяса. Использовались для пыток и обычные варёные яйца, а точнее их свойство удерживать жар. Яйца доставали из кипятка и вкладывали истязаемой под мышки. Палач крепко обхватывал её вокруг талин, прижимая руки к телу. Нужна была немалая сила, чтобы колдунья не вывернулась из объятий. Так пытали, к примеру, в 1652 году Бригитту фон Эбикон. Нашлось новое применение и кожаным сапогам большого размера. За отвороты заливали кипящую воду! После этой пытки с обваренных ног слезала кожа, а тюремщики могли ослабить бдительность. Отныне узница, издавая жалобный стон, валялась на грязном полу камеры и не могла даже шагу ступить без посторонней помощи — не то что совершить побег… К сходным результатам приводил другой вариант той же пытки. Вместо кожаных сапог использовались железные, а внутрь лили расплавленный свинец (Konig, 1928 стр. 117).

Вдобавок к таланту причитать боль заплечных дел мастера обладали своеобразным чёрным юмором. В Бамберге доску с колышками именовали «молитвенным стулом» (Robbins, 1959 стр. 37). Такое название попахивало кощунством, но в процессах над ведьмами пытка с использованием молитвенной позы никого не смущала. Коленопреклонённые «грешницы» страдали на торчащих кверху остриях подолгу. Иные умирали, замученные насмерть. В 1673 году австрийский судья из провинциального местечка Гутенхаг держал ведьму на колышках одиннадцать дней и ночей подряд. Не довольствуясь тем, что зубья глубоко вонзились в колени, он жёг ей голые пятки серой. От запредельной боли бедняжка помешалась и умерла (1958 стр. 33).

Другой вариант применения доски был не менее жесток. На неё ставили босиком, и узница не в силах неподвижно терпеть муку, приподнимала то одну, то другую ногу. Со стороны казалось, что она приплясывает. Вы можете увидеть ножную доску на моей картине «Допрос» — там она ждёт своего часа, поставленная стоймя. Выше доски в стену вмурован каркан, то есть железный ошейник с гвоздями. Каркан не позволял ведьме отойти в сторону, а заодно рвал кожу на шее при каждом неловком движении. Чтобы острия больнее ранили ноги, вес тела старались увеличить. К поясу подвешивали на цепи тяжёлый груз или чугунное ядро. Колдунья час за часом топталась на доске. Судьи считали это прекрасной расплатой за развесёлые танцы на шабаше.

«Ведьмино кресло» из Германии. У данного экземпляра утрачено накладное сиденье с шипами.

Из признаний ведьм следовало, что на шабаш они слетаются верхом на метле, козле или скамейке. Что ж. В застенке их тоже усаживали верхом — это была одна из самых изощрённых пыток. Так называемый «испанский осёл» повсеместно входил в арсенал палачей. В ратуше города Цуга это орудие сохранилось до наших дней. «Деревянную кобылу» сколачивали из досок. Сверху получалась заострённая кромка. Голую ведьму сажали на неё. Ноги конечно же не доставали до земли, и клин глубоко врезался о промежность. Чтобы женщина не пробовала уменьшить свои муки, стискивая коленями дощатые бока «кобылы», подручные палача хватали её за лодыжки и оттягивали ноги в стороны (Konig, 1928 стр. 118). Уму непостижимо, как колдуньи ухитрялись не заговорить в первую же минуту! Они терпели. Терпели подолгу. Терпели и тогда, когда на ноги начинали навешивать тяжёлые камни. Даже девочки в те кошмарные столетия обладали сверхчеловеческой стойкостью. Французский исследователь Поль Реньяр упоминает подвиг маленькой мученицы, которая была насильно усажена на трёхгранное бревно с острым углом.

«Острый клин входил медленно, но верно в тело, — пишет историк — и при каждом новом отказе сознаться палач прибавлял тяжести. Мария Карлье тринадцати лет была подвергнута этой пытке в 1647 году. Пытка продолжалась несколько часов, и приходилось до трёх раз прибавлять три, чтобы заставить её сознаться. Она была сожжена живой. Вследствие её молодости и чтобы не вызывать жалости в толпе, её казнили на заре» (Реньяр, 1889 стр. 31).