Суфии

Акцентируя особое внимание на этой суфийской традиции, «Еврейская Энциклопедия» заявляет: «Благодаря распространению суфизма в VIII в., вероятно, и стало возможным возрождение иудейского мистицизма в мухамеданских странах в этот период. Под непосредственным влиянием суфиев возникла иудейская секта, известная, как Юдганиты» (т. XI, стр. 579). Суфийская система оказала столь сильное воздействие на еврейских мистических всадников Меркавы, что некоторые процессы, через которые проходят эти мистики (например, переход от одного цвета к другому и затем к бесцветности), идентичны тому, что происходит на пути суфиев. Хасидизм – практика мистического благочестия, возникшая в Польше в XVIII в. – является не просто «подлинным продолжением Каббалы; в его основе, скорее всего, лежит суфизм, или та часть Каббалы, которая тождественна ему». Этот же источник отмечает «поразительное сходство» в практиках обеих систем, а также «много моментов, характерных для суфизма», которые обнаруживаются и в деятельности хасидов, в том числе в их практике отношений между учителем и учеником. Самая первая книга, появившаяся в иудейско-арабский период и посвященная этическим проблемам, была написана по образцу суфийских сочинений. Следовательно, «суфизм вправе притязать на особое внимание со стороны иудейских ученых, имея в виду его влияние на этические и мистические произведения иудео-арабского периода».

Тут нелишне будет добавить, что словам «арабский» и «иудейский» суфии не придают никакого значения, и это уже само по себе объясняет симбиоз испанских христиан, мусульман и евреев, которые следовали суфийскому пути и передали столь многое из воспринятого ими суфизма христианскому Западу.

Каббала, конечно же, служила своего рода формой, структурой для достижения определенных целей. Подобно большинству других систем такого же рода (суфийские ордена – одна из разновидностей таких систем), она не распалась и не адаптировалась к новым условиям, когда истек срок ее жизни, и в результате продолжает влачить свое существование в виде пустой скорлупы.

Магия и чудеса обладают для суфия сходными, активными функциями. Их действенность обусловлена фактором времени, места и другими обстоятельствами. Поскольку и чудеса, и магия являются продуктом времени и средствами развития, их следует считать ограниченными в одном отношении и действенными – в другом. Пока люди будут упрямо применять иные критерии для их исследования, они (эти феномены) будут снова и снова представать для них в своем наиболее эксцентричном и бесполезном аспекте.

Учитель, учение, ученик

Сам ты ничего не сможешь сделать – ищи Друга.

Если бы ты мог ощутить хотя бы толику своего безвкусия,
ты бы с отвращением отпрянул от него.

Низами. Сокровищница тайн

Часто говорят, что восточные люди в силу уже одной своей ментальности склонны подчиняться руководству учителя и исполнять его указания с покорностью, которую лишь очень редко можно встретить у людей западного склада ума. Для тех, кто имеет хоть какой-то опыт общения с восточными людьми, это мнение столь же ошибочно, как и другое западное обобщение, смысл которого сводится к тому, что все восточные страны более или менее одинаковы. Самое большее, что можно сказать о восточном отношении к учителям, это то, что на Востоке их больше и что там можно найти больше свидетельств их благотворной деятельности.

Почти всем человеческим существам прививается в процессе воспитания определенная уверенность в собственных силах, которая впоследствии становится привычкой мышления. Вследствие вполне естественного недостатка способности к истинно логическому мышлению, идея принятия руководства смешивается с потерей свободы. Как на Востоке, так и на Западе, большинство людей не понимают, что отдать себя в руки специалиста никак не подразумевает потерю собственной значимости. В нарушение всякой логики такие люди, например, позволят хирургу удалить у себя аппендикс, но поставят под сомнение высшее знание или опыт учителя в той области, в которой они столь же невежественны, как и в хирургии.

Поскольку суфии не проповедуют свое учение и не пытаются привлекать последователей, единственно доступные материалы, касающиеся подхода к учителю можно поискать в высказываниях развитых суфиев, которые, как правило, сами учителями не являются. Вот что сказал по этому поводу один суфий: «К священнику вы ходите по привычке или по убеждению, а также потому, что он подтверждает те или иные истины. К врачу вы приходите по рекомендации или по необходимости, а то и вовсе от отчаяния. К магу вас приводит ощущение собственной слабости, к оружейнику – уважение к внешней силе, к сапожнику – наглядные образцы его работы и желание приобрести его обувь. Не приходите к суфию, если не хотите получить от него пользу, ибо он пошлет вас куда подальше, как только вы начнете с ним препираться».