Сухих соцветий горький аромат

— Не бойтесь, — проговорил Джон, коснувшись моей руки, и улыбнулся, — это наши волонтёры в сопровождении телохранителей. Пойдёмте, я вас познакомлю.

Я медленно вышла из машины. От недавно пережитого ужаса колени мои подкашивались, ноги отказывались идти. Я встала возле двери, опёрлась на неё и посмотрела в сторону подъехавшего внедорожника. Из него вышел темнокожий мужчина средних лет, он был плотного телосложения, высокого роста и двигался легко, словно кошка.

— Это Марсель, он первоклассный хирург. Работает волонтёром в нашей клинике уже два года, — сказал Джон, легко выпрыгивая из машины и махая ему рукой. — Пойдёмте, я представлю вас ему.

Я сделала шаг. Из машины вышел ещё один пассажир. Увидев его взъерошенные светлые волосы, горделивую, прямую осанку, я задохнулась от охватившего меня волнения.

— Саша! — хриплым голосом прокричала я. — Саша! Саша!

Он круто повернулся и, увидев меня, пошатнулся, словно пьяный, затем сделал несколько шагов вперёд и остановился. Он стоял неподвижно, будто увидел привидение, лицо его было совсем бескровным, а дыхание частым и прерывистым. Я бросилась к нему и упала в объятия. Его руки крепко обхватили моё тело и прижали к себе.

— Сашенька, любимый мой, — шептала я, по щекам струились слёзы.

— Это не можешь быть ты… Я не могу поверить, — Саша отстранил меня от себя, — как ты здесь оказалась?

— Долго рассказывать.

— Девочка моя, зачем ты сюда приехала? — он вытер слёзы с моих щёк.

— У нас должен быть ещё один шанс. Где ты, там и я, помнишь?

Саша горько улыбнулся:

— Это место не для тебя, не для нас. Если ад существует, то он здесь. Ты должна уехать, немедленно.

Я выпрямилась, в моих глазах вспыхнула решимость.

— Как-то ты сказал мне, что если ты рядом, мне нечего бояться. Так что, пока ты будешь здесь, здесь буду и я.

— Ты даже представить себе не можешь, что здесь за жизнь, её почти нет. Я не прощу себе, если с тобой что-то случится.

— Но ты же здесь, значит, здесь моё сердце. Как думаешь, долго может прожить человек без сердца?

Саша пристально посмотрел мне в глаза:

— Где твои чемоданы?

— В машине.

Он взглянул на Джона, который стоял на дороге в какой-то странной оторопи и во все глаза смотрел на нас. Его поза, выражение лица, сбившаяся на бок каска — всё говорило о состоянии крайнего замешательства и недоумения.

— Джон тебя сопровождал? — спросил Саша.

Я кивнула.

— По-моему, он сильно озадачен, тебе так не кажется?

Взглянув на Джона, я сразу же отвернулась и прыснула со смеху. Его вид был настолько комичен, что сдержаться было невозможно.

— Подожди меня здесь, я сейчас вернусь, — сказал Саша и направился к моему сопровождающему. Они о чём-то быстро переговорили, Саша вытащил из машины мой чемодан, пожал Джону руку и зашагал ко мне.

— Ты будешь жить со мной в одном номере, так безопаснее. И теперь я курирую твою деятельность, так что ты должна выполнять только то, что говорю я.

— Так точно, командир, — я улыбнулась.

— Ты, верно, сильно устала. Пойдём, я провожу тебя в номер.

Выцветшие обои, большой лакированный платяной шкаф с антресолями, кривыми ручками и длинной светлой царапиной на средней дверце, двуспальная кровать на деревянных ножках, накрытая полосатым пледом, маленькая прикроватная тумбочка с покосившейся дверцей и стареньким вентилятором наверху, пара табуреток, пара розеток да окно, закрытое ажурной решёткой, — вот вся обстановка номера Саши, в котором мне предстояло жить ближайшие несколько месяцев. Из-за решёток на окнах освещение в номере было тусклым, но в то же время приятным мягким. Стояла нестерпимая жара, и Саша сразу же включил вентилятор. Он громко задребезжал, но вскоре поутих и монотонно гудел в своём углу, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Я почувствовала сильную усталость. Всё тело ныло, голова буквально раскалывалась на части. Я упала на постель и закрыла глаза.

— А ты здесь живёшь, как буржуй, — засмеялась я, не открывая глаз.

— Почему? — недоумённо спросил Саша.

— У тебя двуспальная кровать.

— А, это, — он улыбнулся, — просто не было свободных одноместных номеров.

— Но здесь нет кровати для меня, как мы будем выходить из этого положения?

— Боюсь, придётся спать вместе. Тебя это смущает?

— Смущает? — я лукаво улыбнулась. — Нисколько. Меня устроит всё, что ты предложишь.

— Я до сих пор не могу поверить, что ты здесь, так близко. Мне кажется, это сон, всё это не может быть явью. Пожалуйста, не давай мне просыпаться подольше… Я так соскучился.

Я села на постели и взглянула на Сашу. Внутри поднялась буря чувств, которым слишком долго не давали выхода. Мне хотелось броситься ему на шею, целовать его губы, глаза, колючие, давно не бритые щёки, но что-то останавливало меня.

— Это не сон. Больше мы никогда не расстанемся… Если только ты этого тоже хочешь.

— Хочу ли я? — Саша отвернулся и шагнул вглубь комнаты. На его лицо легли тени узорчатой решётки. — Я повёл себя, как полный кретин, и потерял то, что было мне дороже жизни, а когда захотел вернуть, было уже слишком поздно, — он снова повернулся ко мне. — Ты обо всём знаешь, верно?

— Да, — тихо ответила я.