Сухим из морской воды. Месть Афганца. Книга 1

– Разве что вам придется убить сотню? – ответил Алексей угрюмо. – Много там сволочей было, но встречались и идейные командиры, берегущие своих солдат. Таких было мало, прямо скажем… Ну а тех, кто думал о местном населении вообще единицы. Если по мне, я бы вам посоветовал отказаться от мести, а наоборот молиться о душе сына. Ему будет легче и вам. А так попадете в ад и не встретите сына…

– Но почему, Леша? Виновный должен понести наказание! – воскликнул Николай Семенович.

– А если его нет? Нет уже в живых виновного. Если он погиб через пять минут в том же кишлаке в следующем бою…, или ходит сейчас по какому-нибудь провинциальному городку на одной ноге и с обожженным лицом, с пластмассовым членом в штанах? Не людское это дело, мстить… Тем более, когда ты не уверен, что твоя жертва виновна в твоих бедах.

– Интересные ты вещи говоришь, Алексей. Смотри, какой мудрый стал, лейтенант. Так, я чуть не забыл, сейчас, – сказал майор, встал из-за стола и ушел в прихожую. Через минуту он вернулся. – Вот, герой, смотри, что я тебе принес…

Майор раскраснелся после водки, энергично вынул из старого Советского дерматинового чемодана, сделанного так, словно это был настоящий нильский крокодил, целлофановый пакет с документами и двумя орденскими коробочками.

– Вот, лейтенант! Документы о восстановлении в офицерском звании «Гвардии лейтенант» и награды: орден «За службу Родине в вооруженных силах» и медаль «За Отвагу»; удостоверение «О праве на льготы».

– Значит, пару звездочек с меня все же сняли? Молодцы… – усмехнулся Алексей.

– Да, видимо, так. Ротозей в штабе, наверное, не доглядел, – пожал плечами майор.

– Бог с ними. Мне расписаться нужно? – безразлично спросил Алексей, разглядывая новенькие орден и медаль.

– Да, Алексей Борисович… Впрочем, может расписаться и отец. Тебя же нет дома?.. – подметил майор.

– Точно, папа, распишись за мои побрякушки, будь другом.

Отец расписался в документах о получении и вопросительно уставился на сына.

– Что? – спросил Алексей и подмигнул отцу.

– Мать наша где-то задерживается? – сам себя спросил отец Алексея.

– Ну, мне пора! – засобирался Николай Семенович.

– А как вашего сына наградили? – вдруг спросил Алексей.

– А никак. Сам удивляюсь. Сына нет, наград нет, – заплакал майор и достал платок.

– Этот орден, возьмите его! Я вручаю его вам за вашего сына! – Алексей протянул ему орден.

– Нет, нет! Не возьму.

– Он в каком звании был? – спросил строже Алексей.

– Лейтенантом! Кажется, гвардейского танкового полка…

– Я был в Афганистане гвардии старшим лейтенантом, потом несколько дней капитаном щеголял, поэтому имею право передать свою награду младшему по званию офицеру. Или наградить его. Берите… Дайте бумагу, я напишу наградной лист на вашего сына. Когда был бой, хотя бы примерно?..

– Сейчас припомню…

Когда майор забрал орден и ушел, отец строго и в тоже время ласково посмотрел на Алексея, и спросил:

– Что-то я раньше не знал, что один младший офицер может наградить другого, сын? Орден-то твой, не жаль?

– Может, отец! Когда все командиры убиты, ротным становится взводный. Я наградил его посмертно. Пусть отец хранит орден сына до самой своей смерти. Все лучше, чем ничего. Отец, Афганистан – это была страшная ловушка для Советского Союза. Мы попали в черную дыру. И не последнюю роль в этом сыграл председатель конторы Андропов. Старый майор хотел мести и должен был убить единственного человека, бывшего председателя КГБ. Все остальные – винтики и шестеренки военной машины, исполнители. Ордена мне не жаль, я и не помню вовсе, за что мне его дали… А вот медаль «За Отвагу», знаю за что.

– Говорил я тебе, и мать говорила, чтобы не ходил в офицеры! Не послушался ты нас, сын, видишь, в какие жернова попал… На всю жизнь ярких впечатлений, а толку ноль.

– А может, это судьба, отец. Многое предначертано. Ты сам мне так говорил.

– Говорил, конечно, но кто же знал, что страна бешенством заболеет, ведь в каждую дыру залезали. Все адские котлы собрали…

– Мне нужно было понять, кто я в этом мире. Я не жалею, что был в Афгане, я ведь тогда пацанов в том кишлаке спас. Бачата, малышня, подростки, стояли у белой стены и ждали выстрелов в головы. От этих подонков, которые решили провести допрос. Все допросы на боевых заканчивались одним и тем же…

– Детей?.. Допрашивать местных детей под стволами?.. – промямлил отец и побледнел.

– Обычная практика оперативных отрядов, это же летучие мыши. Появляются, словно черти из преисподней и исчезают также. Ни следов, ни свидетелей. Только трупы вдоль улиц… и тишина под звездным афганским небом.

– Ты что? Думаешь, завалили ли бы пацанов?

– Конечно, отец, конечно. Это ведь не картины писать, это война. Война со всем народом. Которой нет конца. Потом ордена на грудь себе цепляют, суки. Первая звезда, вторая, третья…

– Только матери ничего не рассказывай, она и так ревет, как белуга. Все не верит своим глазам, что ты дома…

– Уехать мне надо, отец. Хотя бы на год…

– Поезжай, но куда?

– Есть у меня хороший друг, инвалид тоже с Афгана. Старший лейтенант без ноги, к нему и поеду. Сын у него родился недавно…