Сухопутная улитка

− Это, что ль, спортсмены? – тыкал пальцем в Варю с Мариной психованный мужик из номера «люкс». − Все спортсменки уже в номера поднялись, думаете, я не знаю? − У носа он держал влажный платок, точь-в-точь как старухи в Москве.

− А чем вы не довольны? – поднялась Елена Валерьевна с угрозой.

− Да так, − стушевался мужчина. Перед Еленой Валерьевной все мужики терялись, Марина это давно заметила. – Угарный газ ни цвета ни запаха не имеет, – оправдывался и блеял мужик. − А так – хоть до ужина обедайте.

− Нам после города тут рай.

− А как там, кстати, в городе? – спросил псих, лелеющий свою дыхательную систему.

− Крематорий в городе, − Елена Валерьевна любила шутить в таком духе.

Псих на глазах побелел.

В комнате Марина стала собирать купальные принадлежности, пляжное полотенце долго не находилось. Варя с Соней уже вышли из номера. Варя предательски не стала ждать Марину, боялась, что все уйдут на пляж без неё.

Марина нервничала, она вспомнила: мама забрала пляжное полотенце и подстилку, на которой сидеть! А как же быть ей?! Не брать же гостиничное, позориться нельзя. Но делать нечего. Марина сорвала с перекладины чужой ничейной кровати серое вафельное полотенце с фиолетовым штампом у края . А у этой мелкой сумка пляжная, сто пудов подстилка там лежит.

Лифты были заняты, Марина понеслась вниз по лестнице. Она думала: а ведь Варя её ещё не раз предаст. Только старшаки Марину остановили, Варя смылась. Журнал пошла выкидывать, а сейчас опять с Соней улизнула – обиделась, что ли, что ей морса не предложили. Колеблется Варя, надо будет её тоже прессингнуть.

В холле, у ресепшена сидели все девчонки, ждали Елену Валерьевну.

− Ключ-то сдай, − сказала Влада с ненавистью. Сказала как приказала – как будто Марина не знает, что ключ надо сдавать. Нет! Срочно надо Соню дрессировать. Пусть она за ключ отвечает.

Глава девятая. Никаких дискотек

«9 августа

Папа! Ты не представляешь, как мне плохо и как мне жарко. У меня нет телефона. Мама позвонила на Варин телефон, не знаю, сказала ли она тебе, а мне сообщила, что умерла бабушкина подруга. У бабушки путёвка закончилась, но она не вернулась. Хорошо, что она взяла с собой сберкнижку. Ей деньги там в Кемерове сначала не хотели с книжки выдавать, но она сделала в банке запрос, и тогда, спустя сутки, ей деньги стали выдавать. Она теперь за бешеные деньги живёт в своём санатории. Зато живая. А подруга бабушки умерла. А мама еле выдержала похороны тёти Инессы. В кафе, где поминки были, сломался кондиционер. Ну вот, как-то так. Маму теперь, скорее всего, вместо тёти Инессы поставят, начальницей. Смог достал уже. И совершенно непонятно, когда эта газовая камера кончится.

У нас тут на карьере нормально, даже хорошо. Не так печёт, а девчонки обгорели. (Я – нет, я – кремом мажусь.) Солнце через дым всё равно сжигает. В буфет приходят мужики по пояс голые, и женщины в топах и лифчиках. Жара. Ходят в купальниках от карьера до гостиницы, и даже некоторые на площади перед гостиницей сидят в купальниках. На бошках у многих – мокрые полотенца как чалмы, и с них как с кондиционеров капает».

На карьере можно поранить ногу о ракушки. Их много на дне. Их много и в песке вперемешку с окурками. Хоть бы Вика с Владой поранили, − мечтает Марина. Но они, гадины, всё знают про эти острые края. Они сюда шесть лет ездят. Вика обо всём предупреждает: и о ракушках, и о том, что, на пляже надо полотенца на плечи накидывать. Настоящий капитан. Варя с Сонькой аккуратно ходят по дну. Соня нашла шикарную улитку, такую крупную. Она положила её на ладонь. Варя смеётся: ей малюсенькая улиточка попалась. Марина подошла к ним. Надо же говорить, общаться, не замыкаться, и никого не бояться. Тем более тема разговора − улитки.

− Ульку нашла? Дай посмотреть.

Соня вздрогнула.

− Да не бойся. Я не кусаюсь, − улыбнулась Марина.