Суховей

– Ах да, постоянно забываю, что ты идешь по неправильному плану стажировки. Вообще все стажеры, хотя бы те, что проходили через меня, всегда начинали с теоретической подготовки, где получали все начальные вводные. А тебя вот прислали совсем «зеленого» на мою голову. На многое не рассчитывай, но объясню как смогу. Давай присядем.

Группы резервистов все чаще собирались и отбывали колоннами в глубь полигона. Мы без труда нашли свободную грубо сколоченную лавку под раскидистым деревом. Издалека слышались переливы автоматных очередей. Где-то раскатисто говорил крупнокалиберный пулемет.

И Еременко вкратце обрисовал ситуацию. Отчасти я получил подтверждение услышанному раньше, а заодно ответы на некоторые не высказанные еще вопросы. Выходило так, что интересы Фонда обширны, многие специалисты работают на аутсорсинге или получают гранты на исследования и разработки. Пристальное внимание уделяется историческим изысканиям – как архивным, так и натурным. Многие группы археологов роют землю по всему миру. И все ценные результаты их работ берутся под контроль с целью сохранения и изучения.

Когда такая группа находит что-то интересное и не может однозначно распорядиться находкой (то есть, например, доставить ее для изучения в ближайший филиал), на место выезжают уже люди Фонда, дабы объективно разобраться со всеми вопросами. Одним из таких людей предположительно буду я. Эта должность условно называется «наблюдатель».

Конечно, наблюдатель некомпетентен в научных вопросах, для этого в состав комиссии всегда включают эксперта, но задача первого – трезво и непредвзято оценить обстоятельства со стороны. На время работы комиссии сотрудник моей должности может полностью находиться под управлением из центра, являясь глазами и руками Фонда.

Нередко случается, что интересные находки обнаруживаются в местах, скажем так, с неспокойной обстановкой. Тот же Ближний Восток – не самое благоприятное место для работы иностранных ученых. И если в Африку меня вряд ли зашлют, то вот в республики бывшего Союза – запросто. И тут в игру уже вступает силовая составляющая: все комиссии, выезжающие за рубеж, комплектуются гидами или охраной. Эта роль отведена «Дип Корп». В зависимости от сложности региона группа может сопровождаться как водителем-экспедитором с навыками охранника, так и вооруженным отрядом уровня спецназа.

Чтобы наблюдатели умели вести себя правильно в сложных ситуациях и не мешали безопасникам выполнять работу, в программу стажировки включен данный курс тактической подготовки. Только все нормальные люди проходят его в самом конце обучения, а мне вот повезло. Еременко объяснил, что большая нагрузка на инструкторов в последние месяцы заставила менять установленные правила по обработке новобранцев.

– Ну что, – хлопнул себя по коленям Василий Иванович, когда тема в целом оказалась исчерпана. – Если я утолил твое любопытство, предлагаю идти знакомиться с нашим комбатом.

Глава 13 Комбат-братушка

Легионеры стояли безо всякого намека на обособленность, более того, расположились они почти в самом центре лагеря. Но я почему-то сразу понял, что мы зашли на их условную территорию. Возможно, подсознание уловило отголоски иностранной речи, мелкие бытовые различия в обстановке, где-то мелькнул незнакомый камуфляж.

Мы проследовали до внушительного навеса, который, судя по виду, неоднократно наращивался и укреплялся. С трех сторон он был неплотно затянут маскировочной сетью крупного плетения, скорее для антуража. За самым большим столом в центре сидели трое. Особо выделялся великан во главе стола. При нашем приближении мужчины обернулись.

– Здраво, Горане! Драго ми што те видим у добром здравлю! – заговорил Еременко, обращаясь к здоровяку и делая приветственный жест остальным.

– Здраво, здраво, драги брате! Како си ти? – поднялся со скамьи Горан, протягивая руку моему инструктору.

– Хвала, добро сам! – ответил тот и продолжил уже на русском: – Вот привез тебе новобранца.

Мужчины обнялись как старые друзья. Дальше все присутствующие, включая меня, обменялись крепкими до хруста рукопожатиями. Горан сказал что-то своим спутникам, и те, кивнув нам, удалились. Затем он оценивающе оглядел меня.

Это был высокий и крупный от природы мужик, с широченными плечами и огромными руками. Смуглое скуластое лицо обрамляли черные вьющиеся волосы средней длины и темная с проседью борода. Нос его сохранил явные следы давних переломов, а бровь рассекал довольно глубокий шрам. Смотрел Горан вполне добродушно, но чувствовалось, что при других обстоятельствах этот взгляд может вселить ужас и панику.

Хозяин жестом пригласил садиться, сказав на грубом, но понятном русском, что «в ногах правды нет».

– Я Горан, позывной «Гора», – сообщил он. – Так и говори. Званий, фамилий мы тут не называем. Не нужно. Я и мои люди – сербы, будешь с нами разговаривать. А остальные по-русски – плохо.

– Сергей, – представился я в свою очередь.

Серб извлек из кожаной планшетки кипу листов в пластиковом скоросшивателе и быстро пробежался по страницам.