Сукины дети. Том 1

В этот момент небесное светило разметало над городом тучи, и влажный воздух двора окрасился в цвет апельсинового сока. Неисчерпаемые и неизведанные силы природы, оранжевым цитрусом отразившись в каждой крохотной капле январского дождя, приоткрыли завесу главной тайны, лежащей в основе мировой гармонии. Вот так – ни больше и ни меньше!

– Ну что ты, солнышко моё! – ласково заговорила мама, поднимая свалившуюся с малыша шапку и пристраивая её на рыжей макушке сына. – Ты же такой большой! Ты же мужчина! А мужчины не должны плакать. Всё, всё, успокойся, утёнок маленький…

А «рыжик» уже и не плакал, открывая для себя и по-своему понимая в общем-то неисповедимые пути небесных сфер. С сегодняшнего дня он знал, что в привычном распорядке даже у строгой зимы всегда должно оставаться место для внезапно «свалившейся с неба» оттепели.

Любовь, любовь…

В этот вечер Алексей Александрович домой по-настоящему спешил, что случалось с ним крайне редко. Редко, потому что спешка – качество, совершенно не свойственное его характеру. Но тут сильнее характера оказалась погода, как и положено весной, неустойчивая и капризная. Именно поэтому, поглядывая на небо, Алексей Александрович ускорял шаги, переходя в отдельные моменты на вольно трактуемую спортивную ходьбу, ну, или нечто на неё похожее.

Там, в небе, оттесняя солнце, ещё не избаловавшее теплом продрогших за зиму граждан, громоздились тучи. Собиралась первая гроза со всем набором атрибутов, положенных для такого случая. С налетающими внезапно из арок и проходных дворов резкими порывами ветра, бросающими в лицо всякий мусор. С мелкой дождевой моросью, идущей узкими серыми полосами. Со вспышками молний, пока ещё где-то за пределами горизонта, и с раскатами грома, являющимися через длинную паузу после молний шумом, похожим на треск рвущейся на полоски ткани.

Мало того что погода явно скомкала всю размеренность, присущую Алексею Александровичу, а тут ещё прямо перед дверью подъезда, где он прожил без малого тридцать лет, совсем уж некстати зашевелилось где-то в области солнечного сплетения дурное предчувствие. Словно ледышку сунули за пазуху. И понятно было – раз недоброе почудилось у дома, значит, случившееся связано с кем-то из домашних.

Постояв перед дверью, пытаясь унять зачастившее вдруг сердце, Алексей Александрович торопливо набрал код дверного замка и, перепрыгивая через две ступеньки зараз, заспешил на четвёртый этаж панельной хрущёвки.

«Это, конечно, Светка что-нибудь начудила! – перебирал варианты Алексей Александрович, отгоняя от себя самые неприятные. – Деньги потеряла… или что ещё – ключи от квартиры… Соседи сверху затопили… с детьми что-нибудь, не дай бог! Главное, чтоб все – живы-здоровы!»

Светкой Алексей Александрович величал свою супругу Светлану Александровну. А полностью их семейство состояло из самого Алексея Александровича, его жены, дочери Маши семнадцати лет отроду и четырнадцатилетних близнецов Саньки и Ваньки.

В домашних своих Алексей Александрович души не чаял и, терзаемый смутными опасениями, чуть было не проскочил мимо очень важной детали, появившейся в подъезде в течение дня. Вернее, он и проскочил сначала мимо этой детали, но, уловив боковым зрением свою фамилию, невольно остановился и даже спустился на несколько ступенек назад, чтобы прочитать всю надпись, размашисто выведенную мелом на крашенной синей краской стене лестничного марша, в пяти шагах от их квартиры.

«Маша Будюкова – я тебя люблю! Твой верный В.» – гласило настенное послание и адресовалось оно, вне всякого сомнения, дочке Алексея Александровича Маше, потому что Будюковы – это была именно их фамилия. Его, а также жены и детей соответственно.

«Стереть немедленно!» – мелькнула первая мысль в несколько оторопевшем от неожиданности мозгу Алексея Александровича.

И он даже начал елозить по меловым завитушкам рукавом плаща, уничтожив для начала «Твой верный В.». Но затем разум (хотелось бы звучно написать «холодный разум», но вряд ли тогда это соответствовало действительности) возобладал, и Алексей Александрович, спохватившись, понял, что это свидетельство чьего-то умысла ему ещё пригодится, по крайней мере в ближайшее время. Ведь необходимо было выяснить, кто этот «верный В.», чтобы дать отцовский отпор подобным посягательствам.

Про остальные мрачные мысли, крутившиеся в его голове, пока он восходил с первого на четвёртый этаж, Алексей Александрович мгновенно позабыл перед реальной опасностью, явившей своё циничное лицо.

Открывая дверь, он старался не бренчать ключами, рассчитывая на некий фактор внезапности, который, вероятно, мог бы помочь ему прочесть на лицах домочадцев всё, что они захотели бы от него скрыть. Но Светлана Александровна всегда улавливала шаги мужа каким-то шестым чувством и, вопреки всем его предосторожностям, встретила крадущегося Алексея Александровича, как обычно, в коридоре. И пытливому взгляду мужа на её лице, выражавшем умеренную приветливость, увы, не открылось никаких тайн.