Суккуб

Номинации с профессиональных ваятелей красоты мягко переползали к тем, кто красоту в массы привносил своей персоной. Очередность была следующая: косметологи, стилисты, индустрия спа и массажа, здоровое тело (премию взяла директор крупнейшей в Москве сети спортклубов), фотомодель, манекенщица, ведущая на телевидении.

Длилось это два с половиной часа. И подобного нервного напряжения я не испытывала ни разу в жизни. Об этом нам еще предстояло поговорить с Мишей. Он грозился, что я буду месяц записывать «Звезды на воде» в качестве ведущей. После этого вечера я хотела сползти со сцены и забыть о живых людях навсегда…

Это был первый раз перед залом. Первый раз перед живой, дышащей аудиторией. Это был первый раз… И больше я не хотела. Совсем-совсем. Ни за что!

— Так, все хорошо. — Сказал Миша, беря меня за плечо. Я ничего не видела вокруг. Нужно было выпить, съесть чего-нибудь или кого-нибудь. Просто заглотить хоть что-то…

— Лидонька, стой! — Сказал голос соведущего за спиной. Я подняла взгляд на маячившую за спиной Миши Гришу. Кивнув, она направилась мимо.

— Уведи меня отсюда… — Прошептала агенту.

Не отпуская моей руки, он пошел в нашу общую с соведущим гримерку. Звезда, вспомнив весь свой словарный запас, орала что-то за спиной.

— Ну, что такое? — Миша посадил меня на табуретку. — Рано киснуть. Держи.

— Что это? — Я смотрела на две оранжевые пилюли родом из детства. — Я не буду это.

Мы встретились взглядами. Это было уже не впервые. Через минуту он заглотил все сам. Достал из кейса бутылку водки. Налил в карманную стопку «всегда рядом» и протянул. Я выпила, морщась. Оглянулась на открывшуюся дверь.

— Не пускай его. — Сказала Грише, вспоминая, что это наша общая гримерка.

Посмотрев на стопку «всегда рядом» в моей руке, Гриша полезла в сумку, висевшую на крючке. Вытащила свои любимые сандвичи в треугольном пластике. Открыла и дала один мне. Вот и закусь.

— Я боюсь их. — Сказала я.

— И правильно делаешь. — Кивнула Гриша.

— С чего вдруг? — Удивился Миша. Я подняла на него взгляд, отдавая стопку. — Приходи в себя, зажуй водку, заешь жвачкой и поехали.

— Куда?

— Я жду тебя у центрального входа. Выползай побыстрее. Гриша, проследи. — Кивнул Миша и пошел на выход.

Я поднялась, смотря на женщину.

— И не говори, что это какая-то мелкая церемония вручения какой-то мелкой премии. Я боюсь их! — Сказала я на полном серьезе.

— И правильно делаешь. — Повторила Гриша. Я не понимала. Наблюдала, как она собирает косметичку в сумку, из которой достала сандвич. Как надевает дубленку. Сама одела полушубок.

— Пошли.

Мы направились к выходу. Вышли в холл. Гриша ухватила меня за плечо и рывком остановила. Я вскрикнула. Уставилась на нее.

— Что ты творишь?

Она молча кивнула вперед. Я обернулась. В этот момент группа людей, слушавшая до этого Мишу, двинулась к нам. Человек двадцать, может тридцать. Мы направились обратно в коридор. Побежали к другому концу.

— Может, они автограф хотели взять? — Предположила я. — Возможно, мы зря паникуем?

— Да, тогда на стадионе тоже хотели взять автограф…

Я обернулась к Грише. Она не могла знать наверняка, но видела результат моей «работы» раньше. Она нутром чувствовала, что эти новоявленные «поклонники» хотят пообщаться плотно и напрямик.

Гриша спросила дорогу к запасному выходу у охранника. Он кивнул направление, окинув нас обеих вязким, хватким взглядом. Мы шли в указанную сторону, периодически оборачиваясь. Люди в своем уме не побегут догонять. На этой премии я вела себя максимально скромно. В сумке на плече Гриши звонила моя мобила.

Через минут пять мы оказались на улице, я запахнула полушубок. Подставила лицо снежинкам. Водка ударила в голову слишком агрессивно и наплевала на сандвич. Если бы Гриша не держала за руку, я бы растерялась. Как хорошо, что она у меня есть…

Еще через минут пять-десять мы оказались в машине. Гриша за рулем, я рядом. Мобила звонила не замолкая. Заведя двигатель, Гриша полезла в сумку.

— Миша. — Отдала мне коммуникатор.

— Да, Миш.

— Где ты? — Зашипел он. — Какого хрена я стою тут и развлекаю…

Я протянула мобилу Грише, откидывая голову на сиденье. Гриша выруливала с территории Олимпийского и прижимала плечом к уху орущий коммуникатор. Выехала на проезжую часть.

— Кончай орать уже. — Сказала спокойно. Начала спускать ползунок громкости.

Я перестала слышать Мишин голос. Гриша с полминуты молчала.

— Еще раз назовешь меня трансвеститом, я тебе зубы выбью и руки переломаю…

Я отвернулась к снежно-слякатным улицам.

— Едем в офис. Подъезжай. — Снова молчала. — Я тебе на пальцах объясню, дебил. — Повысила голос. — Отбой.

Почувствовав, как девайс упал на колени, я обернулась. Гриша смотрела на дорогу. По лобовухе вежливо ползали дворники. Поежившись, я отвернулась. Уловила краем глаза, как Гриша сдвигает переключатель кондиционера на максимум. Минут через пять мы остановились, заехав двумя колесами на обочину. Гриша обернулась.

— Я не смогу защитить тебя от толпы. — Она чуть наклонилась, уткнув локоть в мое сидение. — Тебе нужна нормальная охрана.