Суккубус

Кристин не ответила. Ладонь, в которой был зажат мобильный телефон, вспотела. Сколько прошло времени? Пять минут? Десять? Полчаса? Маккейн не нужен ей как мужчина. Может звонить сколько угодно, это ничего не изменит. Но вот сестра… Кристин прикусила губу, жалея, что рассказала Рою о ночном похождении Тэмми. Если он зацепится за эту историю, если использует ее в своих грязных журналистских целях, то она никогда не простит себя за это. Никогда… Кристин проталкивалась сквозь толпы людей. Конец недели. Новая работа Роя. Чей-то день рождения. Чья-то депрессия… Мужчины, женщины. Мужчины, Женщины. Мужчины, женщины… Кристин вышла на автостоянку. Машина Маккейна выглядела неприлично дорогой на фоне остальных автомобилей.

– Я думал, ты не придешь, – сказал он.

– У меня есть вопросы. – Кристин закрыла дверку.

– О картинах?

– О тебе.

– Вот как? – Маккейн напрягся.

– Ты знаешь, почему Смит убил Джесс?

– Нет.

– Ты знаешь, что в ее теле нашли твою сперму?

Маккейн не ответил.

– Какое отношение ко всему этому имеет моя сестра?

Он включил зажигание.

– Ответь мне!

– Позже.

– Что значит позже?!

– Не здесь.

– Здесь и сейчас!

Маккейн остановил машину.

– Глупая дура! Думаешь, это так просто?! Думаешь, я щелкну пальцами и все?! Вот они – ответы?!

– А разве нет?

– Нет. – Маккейн отвернулся. – Я и сам много не понимаю.

– Я тебе не верю.

– Тогда вылезай.

– Нет.

– Значит, звони своему парню и говори, что проведешь эту ночь со мной.

* * *

Серое небо. Серое-серое… Анта поднялась по мокрым ступеням и постучала в дверь. Жо-жо потянулась и встала с кровати. Бледная, со слипшимися ото сна глазами… Анта смотрела на нее, а холодный ветер, продираясь мимо ее спины, трепал рыжие волосы Жо-жо. Пара улыбок. Пара нежных приветствий. Поцелуй. Теплое дыхание. Дверь на замок. Одежду на пол. Простыни к телу.

– Что-то не так? – Жо-жо остановилась, заглянула в темные глаза любовницы.

– Мне страшно, – прошептала Анта. Она закрыла глаза. Тени. Нет. Они обретают плоть. Она слышит их голос. Боа. Они приказывают ему. Да. Он всего лишь тряпка. Слуга. Раб. Но они… Анта вздрогнула. Кровать. Пыль. Пол. Половица скрипит. Ноги Боа возле ее лица. Голос. Его голос. Он будит Ероси. Она спит. Нет. Она притворяется, что спит. Анта все еще чувствует на своих губах вкус ее поцелуев.

– Оденься, – говорит Боа.

Анта видит ее голые ноги. Черная кожа сливается с темнотой. Тени. Они заполняют углы. Прячутся в темноте. Боа называет адрес.

– Возьмешь такси, – говорит он.

Они уходят. Анта выбирается из-под кровати. Она одна. Одна в темной комнате. Выглядывает в коридор. Тени. Они ползут вдоль стен, огибают тумбочки, колонны, заворачивают за углы… Голова идет кругом… Ступени. Тени стелются по ним, как дорогой ковер… Улица. Деревья. Такси… Старик не очень-то жалует Анту, но она платит вдвойне… Тишина. Воздух пахнет солью. Финиковая пальма. Белое бунгало. Окно…

Ероси снимает одежду. Ложится на кровать.

– Закрой глаза, – говорит ей голос из темноты.

Она подчиняется… Кровь из прокушенных губ заполняет рот Анты. Страх сдавливает горло, и она не может дышать. Крик. Он сваливается в желудок, бренчит по его стенкам, вызывая тошноту…

– Это ужасно, – прошептала Жо-жо.

– Каждую ночь… – Анта облизала сухие губы. – Каждый час… Я жду, что Боа войдет в мою комнату, и я стану следующей.

– Ты обязательно должна кому-нибудь рассказать об этом.

– Мне никто не поверит.

– Я тебе верю.

– Ты всего лишь глупая белая женщина, которой нравится жалеть таких, как я.

– Не говори так. – Жо-жо поцеловала ее в губы. – Не смей говорить так.

* * *