Суккубы

Наклонившаяся, голая, тёмные волосы развеваются за спиной, словно бесконечная грива. Вифмунук, ещё совсем ребёнок, начала рыдать от этого видения святости. Лунный свет заливал лощину сквозь высокие ветви. Лунный свет был розовым…

Пока готовили праздничное мясо, началась оргия. Рекканов отвели в сторону, приказав исполнять прихоти каждой из присутствующих. Виффорд, сытая и забрызганная кровью, стояла в стороне и смотрела. Стоны ощутимо поднялись в цирице. Земля превратилась в ковёр из движущейся плоти в свете огня. Спины вспотели, ноги раздвинуты, ягодицы шевелятся. Одному реккану было приказано прелюбодействовать с илотом. Тем временем коккеры помешивали кастрюлю, когда кровь закипела.

…совершенство могло бы быть единственным словом — совершенное существо в совершенном свете. Вифмунук уставилась на сияющую совершенную плоть.

— Ты дашь нам винн! — она радовалась. — А мы дадим тебе лоф.

В ответ фигура прошептала, плоть сияла в розовом лунном свете:

— Дайте лоф, дайте вихан, онд джоандр ми он доэфолмон.

— Модор! — закричала вифмунук, протягивая руку.

Ардат Лил посмотрела вниз.

— Скоро снова придёт моё время, — сказала она. — А пока, кормите меня.

Внезапно она снова оказалась перед нихтмиром, в своём старом теле, в своём старом мире. Позади неё хастиг поднялся, чтобы повеселиться. Но вифмунук понадобилось время, чтобы восстановить дыхание и приспособиться. Её тело блестело от пота и теперь от возбуждения и от благодати того, что она только что увидела. Виффорд вошла в неф и поцеловала её. Они радовались.

Все они с аппетитом ели горячее мясо, вытащенное из котла. Они набили животы. Вифмунук, теперь оживившаяся, выбрала одного из новых рекканов и изнасиловала его на грязной земле, пока другие смотрели, их глаза были полны радости, их рты были перемазаны красным.

Прежде чем хастиг закончился, они прошли мимо чаши с гравировкой. Каждая сделала глоток крови и вздохнула.

Вифмунук порывисто проглотила остатки.

* * *

Эрик надеялся, что обесцвеченные волосы его не выдадут. Он оставил фургон, скрытый кустами, в нескольких милях от леса. Огибать город было единственным способом. Он был уверен, что его ждут.

Он носил тёмную одежду. С собой у него был фонарик и дробовик за спиной. Порозовевшая луна последовала за ним; это, казалось, беспокоило его, когда он шёл через густой лес.

«Провидение», — подумал он.

Теперь это было почти смешно. Было ли это провидением, что он умрёт здесь, в их руках?

«Почему я вообще это делаю? — спросил он себя. — И что я делаю на самом деле?»

Он не был уверен, что ответить самому себе, потому что это было правдой. Он действительно не понимал, что делает, не так ли? Если бы все его подозрения были реальными? Что бы он сделал? Что он мог сделать?

Было далеко за полночь. В конце концов, лес закончился на тихой жилой улице. На улице было темно, но несколько окон были освещены. Эрик последовал вплотную к теням.

За поворотом вспыхнули фары. Эрик нырнул в укрытие. Казалось, что машина замедляется. Он снял с плеча дробовик и замер. Фары блуждали по верхушке живой изгороди, за которой он прятался.

«Полицейские», — понял он.

Пятно двигалось вдоль деревьев на уровне головы. Он мог слышать писк радио. Видели ли они его? Неужели провидение так жестоко, что позволило ему пройти весь этот путь только для того, чтобы умереть от рук той же полиции, которая поймала его много лет назад?

«Нет, нет, — подумал он. Ружьё в его руках стало скользким. — Я не собираюсь умереть прямо здесь».

Машина проехала мимо. Эрик заметил герб и буквы на двери: «Полиция Локвуда». Лунный свет освещал лицо водителя. Это был Байрон, парень, который его арестовал.

Вскоре фары исчезли за следующим поворотом.

Он возобновил своё продвижение через город. Он изо всех сил пытался вспомнить, где именно всё находилось. Вот Мид-стрит, а вот Локхейвен-стрит. Ему придётся подойти со стороны городской площади, чтобы не попасть в полицейский участок. В шутку он представил, как открыто прогуливается по Пикман-авеню, насвистывая и махая рукой шерифу Барду.

Через квартал вниз, сквозь высокие деревья, вздымался белый шпиль.

«Снова дома», — подумал Эрик.

Лунный свет окрашивал белые стены церкви в розовый цвет. Он полз вокруг очень медленно, с вытаращенными глазами. И вот они: маленькие каменные ступени, ведущие к проходу под церковью. В конце ступенек он увидел дверь.

Эрик остановился на мгновение. Воспоминания вспыхивали в его голове и исчезали, как изнурительный кошмар. Было ли это действительно провидением? Или его собственным ужасом? Это было больше, чем просто дверь, которая ждала его. Это было его прошлое.

И оно ждало, он знал, с распростёртыми объятиями.

* * *

Мартин проснулся в постели с головокружением и тошнотой. Темнота была как маска на его лице. Он спал, но всё, что он мог вспомнить, были потоки отвратительных пятен и полос, похожих на образы яркой грязи. Он чувствовал себя словно в песке и дурно пахнущим. Он потянулся к Энн, но её сторона кровати была пустая и гладкая. Где она могла быть в этот час? Часы показывали 01:30 ночи.

«Господи», — пробормотала мысль.