Султан и его враги. Том 2

Однажды утром, спустя несколько дней после этого разговора, слуги доложили Сади о том, что его хочет видеть какая-то девушка, которая уверяет, что она принесла великому визирю важные известия.

Сади тотчас подумал о несчастной дочери галатской гадалки, которую он вместе с Гассаном когда-то хотел спасти. Он приказал впустить девушку.

Предчувствие не обмануло Сади, на пороге действительно показалась Сирра, Черный гном, казавшаяся еще меньше ростом и безобразнее, чем прежде.

При виде Сирры перед глазами Сади невольно встал образ Реции. Сирра напомнила ему о его преступной забывчивости.

— Наконец-то я нашла тебя, благородный паша, — вскричала Сирра, падая на колени. — Теперь ты можешь выслушать меня! Помоги мне! Случилось великое несчастье, и только ты один можешь помочь!

— Говори, что привело тебя сюда?

— Несчастье с Рецией! О, господин! Помоги той, которая тебя так верно и горячо любит! Не дай ей погибнуть! — умоляла Сирра своим мягким, проникающим а душу каждого голосом. — О, теперь, когда я нашла тебя, я уверена, что ты не оставишь в несчастье бедную Рецию! Ты не можешь ее оставить!

Голос совести говорил Сади то же самое, и он стоял бледный и неподвижный.

— Ты говоришь про Рецию, дочь Альманзора? — спросил он наконец.

— Да, господин, про твою жену!.. И про твоего ребенка!

— Ребенка? — спросил Сади дрожащим голосом. — Где же теперь Реция?

В эту минуту он почувствовал всю тяжесть своего проступка.

— О благородный паша! Великое несчастье случилось с Рецией и ее ребенком, который был ее единственным утешением. Но в твоей власти исправить все. Твоя могущественная рука может защитить и освободить их.

— Но скажи же, где Реция? Где ребенок?

— Несколько дней тому назад дочь Альманзора вместе с ребенком нашла убежище в маленьком домике моей матери в Галате. Это бедная и тесная хижина, по Реция думала, что она будет в ней в безопасности до твоего возвращения. Но в одну ночь случилось ужасное несчастье. Двое каких-то людей прокрались ночью в дом, похитили Рецию, а меня связали и вместе с ребенком оставили в доме.

— Кто же были эти дерзкие разбойники?

— Была темная ночь, и я не могла их видеть, но я не сомневаюсь, что ее взяли рабы Бруссы.

— Стамбульского торговца рабами?

— Его яхта проплывала накануне мимо нашего дома, и он смотрел на Рецию, стоявшую на балконе. О, это наверняка были его люди!

— Но где же ребенок?

— О, не гневайся на меня, благородный паша, ребенка у меня украли!

— Значит ты не берегла его!

— Нет! Я берегла маленького Сади как зеницу ока! О господин! Это твой живой портрет. Аллах написал на его лице, что он твой сын! Я не спускала с него глаз…

— И все-таки его у тебя украли? — прервал Сади.

— Выслушай, как это случилось, и потом суди меня, благородный паша! Когда Реция была похищена людьми Бруссы, я осталась связанная на полу, только к утру удалось мне развязать веревки. Я взяла тогда плакавшего ребенка и прижала его к своей груди, плача от горя. Прошло уже много времени, и было поздно гнаться за похитителями. Поэтому я пыталась сначала успокоить ребенка. Сначала он все требовал мать и отталкивал меня прочь…

— И ты ничего не узнала о судьбе Реции?

— Нет, ничего! Спустя несколько дней я воспользовалась минутой, пока Сади спал, и побежала в город, чтобы отыскать Бруссу. Но я не нашла его и ничего не узнала о Реции. Тогда я поспешила домой. Не более двух часов была я в отсутствии, но когда вернулась, ребенка уже в доме не было. Я искала его повсюду, в отчаянии думая напасть хотя бы на след похитителей, но все было напрасно. В это время я услышала о твоем приезде и поспешила к тебе, чтобы просить о помощи! О, не гневайся на меня, благородный паша!

— Я нисколько не сержусь на тебя, хотя меня очень печалит, что мой сын больше не у тебя и ты не можешь отдать его мне. Ступай домой! Я приложу все усилия, чтобы отыскать Рецию. Будь уверена в моей вечной благодарности за любовь, которую ты питаешь к моей несчастной Реции! Но я вижу, ты бедна!

С этими словами Сади взял со стола кошелек с деньгами.

— Я пришла сюда не за тем, чтобы требовать награды, благородный паша, — сказала Сирра. — Не для того спешила я к тебе! Ты и Гассан-бей, вы оба спасли мне однажды жизнь и этим заплатили мне за все мои услуги тебе! Моя любовь к Реции не нуждается в вознаграждении!

— Все-таки возьми хоть эту небольшую сумму! — настаивал Сади, протягивая кошелек Черному гному. — Постарайся напасть на след ребенка. Если тебе понадобится для этого помощь, ты только скажи мне!

— Лучшая награда за мои труды — это твое обещание отыскать Рецию, твою несчастную жену! Да поможет тебе Аллах!

С этими словами Сирра вышла.

Сади задумчиво глядел ей вслед. Слова этого несчастного, изуродованного создания еще звучали в его ушах. Сколько чистой, верной любви, готовой на всякие жертвы, скрывалось под этой грубой оболочкой!

Что он сделал? Он покинул Рецию и забыл о ней, ослепленный стремлением к славе и почестям. Он был богат и знатен, наслаждался счастьем, а она, его жена, терпела нужду и лишения.