Султан и его враги. Том 2

На следующий день в дом Бруссы явился богатый турок, паша из Адрианополя, нарочно приехавший в Константинополь, чтобы купить у Бруссы красивую женщину для своего гарема.

Хитрый торговец знал о богатстве паши, а также знал и то, что тот чрезвычайно скуп, поэтому он показал ему только обыкновенных невольниц, не отличавшихся особой красотой и не имевших большой ценности.

В это же время пришел один стамбульский купец, желавший купить красивую жену для своего сына.

— Нет ли у тебя чего-нибудь получше? — спросил он. — Эти женщины мне не нравятся.

— Да, у меня есть три необыкновенные красавицы, по я их не выставляю напоказ, я берегу их для важных особ, — отвечал с улыбкой Брусса.

— Так покажи их мне! — вскричал паша.

— Боюсь, чтобы они не показались тебе слишком дорогими, благородный паша! — заметил с улыбкой торговец.

— Уж не думаешь ли ты, что у меня не хватит денег заплатить?

— Сохрани меня Аллах от таких мыслей, твое богатство велико, благородный паша, но я думаю, что цепа покажется тебе слишком высокой!

— Покажи нам твой лучший товар, — сказал стамбульский купец, — мой сын хочет иметь красивую жену, и я не пожалею денег.

— Я очень рад, что могу показать вам гордость моего рынка, — отвечал Брусса. — Следуйте за мной, я покажу три цветущие розы, красивее которых нет на свете.

Войдя в большую, прохладную залу, Брусса посадил своих покупателей на широкий диван и велел подать шербет.

Тотчас вошли две темнокожие, но красивые девушки-египтянки и, став на колени, подали обоим покупателям шербет на серебряных подносах.

В то же время Брусса вывел напоказ сначала грузинку Надине, потом Рецию и, наконец, черкешенку Зитту.

Купец и паша, оба были поражены их необыкновенной красотой.

— Что стоит весенняя роза? — спросил паша, указывая на Рецию, — Я хочу купить ее.

— Тысячу австрийских дукатов, благородный паша, — отвечал с низким поклоном Брусса.

— В своем ли ты уме? — вскричал паша.

— Скажи же теперь цены остальных двух, — попросил купец, обращаясь к Бруссе.

— Надине, роза Грузии, стоит восемьсот дукатов, а Зитта — девятьсот.

Купцу так же, как и паше, цены показались слишком высокими.

— Я говорил вам это заранее, — заметил с улыбкой Брусса. — Но все-таки мне было очень приятно показать вам эти три прелестные розы.

— А что стоит вот эта? — спросил паша, указывая на невольницу, принесшую ему шербет.

— Дай мне сто дукатов, благородный паша, и она твоя, — ответил Брусса.

— Возьми восемьдесят.

— Дай хоть девяносто!

— Ни одного пиастра больше, хочешь — соглашайся, хочешь — нет.

Брусса уступил, и торг был заключен в ту же минуту.

Купец из Стамбула ушел, не купив ничего.

В этот же день Фазиль сообщил принцу, что он будто бы случайно узнал, что Реция, дочь Альманзора, находится в доме Бруссы, торговца невольниками.

Это известие произвело на принца такое впечатление, какое Фазиль и ожидал, и он не сомневался, что получит двойное вознаграждение: от Бруссы и от принца.

Вечером принц велел подать карету и в сопровождении одного Фазиля поехал в Стамбул. Фазиль ввел его в дом Бруссы и поспешил сообщить последнему о приезде принца.

Брусса был очень обрадован этим и поспешил навстречу принцу, ожидавшему его с беспокойством и нетерпением.

Принц Юссуф глубоко любил Рецию, и его ужасала мысль, что не узнай Фазиль случайно о судьбе Реции, несчастная могла быть уже продана.

Наконец вошел Брусса и приветствовал принца длинной льстивой речью.

— Довольно! — прервал принц поток его красноречия. — Как попала в твои руки Реция, дочь Альманзора?

— Я знаю только, что ее зовут Рецией, ваше высочество! Ее привезли ко мне только вчера.

— Сколько ты хочешь за нее?

— Две тысячи дукатов, ваше высочество!

— Хорошо, завтра ты получишь их от моего кассира. Я не хочу спрашивать, имеешь ли ты право требовать эту сумму. Я хочу только освободить несчастную Рецию из этого дома, — сказал принц. — Приведи ее сюда, чтобы я мог сказать ей, что она свободна.

— Осмелюсь ли я просить ваше высочество написать мне приказание выдать эти деньги. Я боюсь, что чиновники не поверят мне на слово.

— Хорошо, дай бумагу и перо.

Брусса поспешно подал принцу все принадлежности для письма, и тот написал приказание о выдаче двух тысяч дукатов.

— Теперь веди меня к Реции, — приказал принц.

Брусса позвал слугу с лампой и повел принца в комнату, где находилась Реция.

При виде принца луч надежды блеснул в сердце несчастной.

— Ты пришел! — вскричала она. — О, теперь я могу надеяться на спасение! Ты так благороден! Так добр! Помоги мне! Я здесь пленница!

— Ты не должна оставаться в этом доме ни одного часа, Реция, — сказал принц, — ты свободна! Двери откроются перед тобой!

— О, благодарю тебя, благородный, великодушный принц! Ты исполнен истинного благородства!

— Довольно! Не благодари меня! Ты можешь идти, куда ты хочешь, теперь ты свободна, но я еще раз спрашиваю тебя, хочешь ли ты следовать за мной, хочешь ли ты быть моей?

— Не спрашивай меня! Я не могу отвечать, принц! — говорила в волнении Реция. — Я не могу принадлежать тебе! Не требуй этого!