Читаем Сумасшедшая хронология полностью

Исследователь событий 1812 года, Стамболи Андрей197 уверен, что почти ни у кого из участников событий 1812 года нет упоминаний о «битве под Москвой» или Бородинском сражении, что по русским военно-историческии архивам на Бородинском поле (поименно) погибло всего около 270 средних и старших офицеров, а непоименованных младших рядовых чинов примерно в 3 раза больше, что дает общее число потерь около тысячи человек, а потери французских войск на Бородинском поле даже могли не превышать нескольких десятков раненых; при этом не французы убивали русских солдат, а русские стреляли в упор по своим картечью. Раевский, который якобы активно участвовал в бородинском сражении, в своих воспоминаниях пишет, что его 15-летний сынишка «в день Бородина» отпросился у него собирать грибы в тех же местах, и отец отпустил его… Армия Наполеона, вошедшая в Россию, не могла превышать более 40–50 тысяч небоеспособных воинов; но огромная русская армия не оказывала никакого сопротивления французам и те шли к Москве со скоростью более 20 км в день – эти и подобные несуразности Стамболи пытается объяснить тем, что Александр и Наполеон договорились, что якобы Александр хотел разрушить Москву, но не хотел или не мог этого сделать сам. Позвал Наполеона… Моё объяснение мне кажется более убедительным.

Вот как София Шуазель-Гуфье, фрейлина при дворе Александра I, описывает наводнение в Петербурге 7 (19) ноября 1824 года:

«Как только река вновь вступила в берега, государь тотчас сам посетил местности, наиболее пострадавшие от наводнения. Он затем тотчас пришел на помощь наиболее пострадавшим жителям, положение которых в эти первые минуты было ужасное, так как соль продавалась до двадцати пяти франков за фунт»198199. Соль в Петербурге продавалась за франки?.. «Британцы печатали фальшивые рубли, франки и шведские кроны; русские тоже наладили печатание фальшивых франков и фунтов в Риге». А может быть они были и не такие уж и фальшивые? Кто проверял? Не знаю…

У Александра Дюма в «Учителе фехтования» учитель танцев, преподающий в Петербурге в конце александровского правления, получает по луидору за урок… Возможно, писатели сразу переводили одну валюту в другую, чтобы их читатели примерно понимали о какой сумме идёт речь. Во всяком случае, если в тексте говорится о франках или луидорах, это ещё нее означает, что речь идёт о заграничных событиях.

Флетчер около 1590 г. пишет, что секретарь Посольского приказа Андрей Щелкалов «ежегодно получает от царя за службу 100 рублей или марок определенного жалованья или оклада»200. Получается, рубли и марки это одно и то же? Как это объяснить? Марка буквально – «знак, отметка». «Денежный знак» переведут как «денежная марка». С 16 века марка была одной из основных денежных единиц в Священной Римской империи. Но если верить Флетчеру, что марка и рубль это одно и то же, то получается, что в Римской империи были рубли…

В Англии до 1826 г. в ходу были деревянные деньги. Денежная система «Мерных реек»201. Полированная деревянная рейка с зарубками, означавшими номинал, расщеплялась пополам, одна половинка пускалась в обращение, а другая оставалась у короля и служила защитой от подделки. Подделать половинку расщепленной рейки так, чтобы она идеально подходила к другой, практически невозможно. Вообще-то малоизвестный факт. Удивительный. В 19 веке ещё пользуются деревяшками вместо денег! И это в Англии! Культурная страна. А что было в Африке, в Азии?.. Конечно, неудобные деньги. На рынок с ними не пойдёшь, там могут не поверить, что эта деревяшка королём выдана, а для проверки не побежишь же во дворец. Но тем более. Почему такую древнюю неудобную систему обращения не отменяли до 1826 года?..

Я всё про двойников да про двойников. А ведь есть персонажи, которые сами себе двойники. Был такой Сен-Жермен. Французский дипломат. Вроде бы реальный персонаж. Но мемуаристы о нём рассказывают преудивительные истории.

Жил Сен-Жермен примерно в 1696–1784 гг., но и год рождения и год смерти под большим сомнением. Например, писательница Жанлис якобы видела его на Венском конгрессе в 1814 г. или там же, но в 1821 г…

Якобы он рассказывал о своей дружбе с Иисусом Христом, якобы он был на свадьбе в Кане Галилейской, когда Иисус превращал воду в вино. Якобы беседовал с царицей Савской, которая, по мнению некоторых учёных, жила в 10-м веке до н. э… Якобы Сен-Жермен лично знал древнего философа Платона, Юлия Цезаря, Понтия Пилата, Клеопатру, философа Сенеку, английского короля Ричарда Львиное Сердце (1157–1100), короля Франциска I (1494–1547), Людовика XIV (1638–1715) и т. д…

Конечно, историки не верят, что Сен-Жермен с Иисусом превращали воду в вино. Не потому что невозможно воду в вино превратить, – найдётся, думаю, немало историков, допускающих подобные превращения – а потому что, по уверению хронологов, Иисус жил в глубокой древности… В основном, к басням о Сен-Жермене претензии хронологического характера. Если же мы сожмём искусственно растянутую историю, то почему бы не поговорить с Платоном, если он жил, например, в в 18–19 веке?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза