Сумасшедшие двадцатые (СИ)

Гости покидают гостиную, постепенно заполняя место в саду вокруг накрытого стола на котором стоит свадебный торт и бокалы шампанского. Всему приходит конец, и этому счастливому дню в жизни Хейли Маршалл должен прийти конец. Красивый и прекрасный финал, чтобы с новым рассветом Хейли вошла в новую и счастливую жизнь рядом с любящим мужем. Но, Хейли не сможет спокойно войти в счастливое будущее, пока не закроет дверь в прошлое. Теперь Хейли Маршалл нет покоя и решиться убить Кетрин, было самым верным решением, по ее мнению. Она видит, как Кетрин и Элайджа держась за руку улыбаются друг другу и они счастливы, без всяких масок и фальши. Они просто счастливы, что обрели друг друга, нашли любовь в этом мире, поднимаются наверх, но перед этим Майклсон говорит что-то Керолайн, которая спешит удалиться на кухню. Ведь только смерть Кетрин сможет успокоить бушующую ураган на сердце Маршалл. Брюнетка спешит извиниться перед Джексоном, сказав что сейчас присоединится к гостям. Джексон доверяет ей и уходит вместе с гостями, обещая, что без нее не станут разрезать торт и она дает слово, что не задержится. Брюнетка внимательно наблюдает за приближающимся к ней силуэтом, и даже при тусклом свете, она видит Керолайн с подносом в руках. Стук часовых стрелок отвлекает Маршалл, но, что с того, что Хейли пытается отвлечься, ведь только после смерти Кетрин ее перестанет мучить такая невыносимая боль. Она желает, что бы Кетрин Пирс ушла и не возвращалась. Хейли думает, что очень скоро ее боль уйдет и все будет, как прежде, и Элайджа не отпустит ее от себя. После смерти Кетрин, Элайджа вновь станет ее, вновь полюбит ее. Сломала. Обезумела. Обиженна, стряхивая слезы. Невыносимо жить без возлюбленного, но что-то внутри, убивает ее. Руки дрожат, но Хейли осознанно решилась на этот поступок. Решилась, преграждая путь Керолайн, извлекая из рукава маленький пузырек с прозрачной жидкостью.

— Миссис Маршалл-Кеннер, - неуверенно произносит Керолайн, не зная, как теперь обращаться к Хейли. — Вам, что-то нужно? Хоуп уснула и рядом с ней Ребекка.

— Ты ведь это несешь для Элайджи и Кетрин? – спрашивает Маршалл, рассматривая десерт.

— Да, чай и десерт, Мистер Майклсон приказал, - отвечает служанка, опустив вниз голову.

— Прекрасно, - открыв пузырек ,Хейли выливает содержимое пузырька на пастилу и пирожные наполеон.

— Что это? Это что-то плохое! Нет! Меня убьют! – дрожит Керолайн, пытаясь развернуться, но Маршалл удерживает ее, заставляет взглянуть на себя.

— Никто тебя не убьет, Керолайн, это желудочные капки, Кетрин всего лишь не сможет спать с Элайджей из-за расстройства желудка, ты ведь понимаешь, о чем я? - Хейли фальшиво улыбается, подталкивая Форбс вперед. — Ничего плохого не будет, а главное никому не говори об этом. Молчи. Иди, Керолайн.

Скрип двери, прежде, чем войти Керолайн смотрит на стоящую в одиночестве Хейли, которая одобрительно кивает ей. Конечно же, ревность толкнула ее на это, лишила рассудка, свела с ума, ведь ей невыносимо видеть Элайджу с другой, слышать ее громкий смех доносящейся с комнаты. Невыносимо и только ревность, словно ядовитая змея, выпустив яд, отравляет сердце Хейли Маршалл. У Хейли Маршалл не было другого выхода, кроме того, как убить Кетрин, и конечно же, Элайджа поймет ее и простит, ведь она делает это ради любви к нему. Она лишает жизни Кетрин, убеждая себя в том, что делает это ради любви к Элайджи, и если она смогла простить себя за то, что лишает жизни человека, то и Элайджа простит ее. Ставя поднос перед, сидящими на постели Элайджей и Кетрин, блондинка думает, что ничего ужасного не произойдет, ведь она доверяет Хейли, понимает, что ей больно, и она не принадлежит самой себе, решилась на этот поступок, ревнуя Элайджу. Керолайн не смотрит в глаза Майклсону, не смотрит на Кетрин, которая, берет в руки столовые приборы, уходит, закрывая за собой дверь.

— Наполеон, мое любимое пирожное, - восклицает брюнетка, целуя Элайджу в щеку. — Как ты догадался?

— Все просто, моя Катерина : Все, что нравится тебе нравится и мне, - улыбается Элайджа.

— Я не ела весь день, но мне так хочется сладкого, я и твое пирожное возьму? – спрашивает Кетрин, съедая кусочек десерта.

— Я все равно не ем сладкое, так что, это все тебе, - Элайджа подвигает ближе к ней тарелку с десертом.

— Не есть сладкое? – хихикает Пирс , откусывая еще один кусочек. — Я не верю! Нет, без сладкого невозможно прожить и дня!

— Я привык, - Майклсон берет в руки чашку чая, делая несколько глотков.

— Вот мой организм требует сладкого, - пытается проговорить Кетрин, проглатывая кусок.

Невыносимо. Виски сдавливает боль, что ложка из рук Кетрин падает на пол, а она зажмуривается, пытается дотронуться до лба. С ней что-то не то, и Элайджа понимает это, упускает чашку из своих рук, дотрагивается до ее подбородка заставляя взглянуть на него. Тьма. Перед глазами все расплывается, его силуэт размазан, до такой степени, что она даже не понимает, что лицо возлюбленного перед ее глазами. Все кругом и невыносимая боль. В глазах потемнело, изо всех сил старается не упасть.