Сумасшедшие двадцатые (СИ)

На нем однотонный костюм разбавленный жилетом в полоску, галстук. Хотя, учитывая статус Деймона Сальваторе он изо всех сил пытался подчеркнуть свой статус : бутлегера и гангстера, сына самого Джузеппе Сальваторе. Всегда, но не сейчас, ведь его руки дрожат, он не решается обернуться в сторону комнаты, где собрались все неравнодушные к горю Дефне Майклсон-Аллен. Собрались, чтобы выразить сочувствие той, кто потеряла мужа и осталась одна в этом мире. У Дефне Аллен не осталось никого, кроме будущего ребенка, за которого она должна бороться. Бороться до конца. Похоронами занимались Джереми и ее дядя, пусть и Дефне впала в ярость, убеждая, что этим должна заниматься она. Коул ее муж и прощание с ним ее дело. Говорила, что должны обязательно быть машины и все те, кто неравнодушен к ее горю. Ярость и безумие из-за утраты, единственного дорогого человека оправдывали ее поведение. Никто не обращал на то, что говорит Дефне в таком состоянии. Видя ее такой, Гилберт и Лори настояли на том, чтобы гроб был закрытый, но запретить ей попрощаться они не могли, и Дефне одна всю ночь просидела у гроба, на корточках, рыдала, что-то говорила и просила прощение даже поцеловала деревянную крышку, перед тем, как Елена и Лола увели ее из комнаты. Она должна была проститься, ведь если бы этого она бы себе не прости, это бы мучило ее всю оставшуюся жизнь. Она должна была проститься и попросить прощение. Прощение за то, что не уберегла его. Прощение за то, что он отдал свою жизнь, чтобы спасти их.

Краткий стук в дверь, после которого Сальваторе входит в комнату. Проглатывает подступивший к горлу ком, только чтобы на глазах сильного мужчины не показались слезы. Слезы, которые было дозволено проливать женщинам. Смотрит на Дефне, облеченную в платье « цвета ночи» да и сама женщина выглядела, словно потерялась во тьме ночи и не видит выхода.

— Лори спрашивает, вы готовы выйти Миссис Майклсон? – тихо, словно сейчас его сердце остановится вместе с сердцем Дефне.

— Я готова, Мистер Сальваторе, - отвечает она, отходя от Лолы и беря черную шляпу-клош пошитую из фетра, загнутую в верху, Дефне лично, с помощью декоративных булавок, приколола черную вуаль, ведь ей не хотелось, чтобы ее в такой ужасный момент ее лицо видели, те, кто переживает и скорбит вместе с ней.

— Вы можете не идти, в вашем положении, подумайте о ребенке, а если это грозит опасностью, - пытается убедить ее Сальваторе.

— Я уже привыкла лететь в пропасть, только люди этого не видят, и я пройду пешком всю траурную процессию, - непоколебимая женщина, которая одевает головной убор, смотрит в глаза Деймону и тот понимает, что она не отступит. — Я уже давно потерялась, где спектакль, а где реальность. Машины готовы, пусть гости проезжают вслед за главной машиной с гробом, а я пойду пешком.

— Как пожелаете, - разводит руками мужчина. — Надеюсь, что вы ничего не помните.

— Я ничего не помню, - говорит Дефне, проходя мимо Сальваторе.

Конечно же, она врет и все помнит. Помнит, потому что это реально. Реально, то, что случилось. Реально, то, что она оказалась в пропасти. Реально, что их история была не вымыслом, и случилось в реальной жизни. Реально, ведь она сама все видела.

Теперь она готова все признать, ведь она сама все видела.

В то утро она еще не одевалась, на ней была только легкая пижама : свободные штаны и рубашка из шелка. Женщина проснулась от звонка в дверь. Ее муж уже собирался завтракать, сегодня у Коула Майклсона важное совещание с управляющими компании.

Сегодняшний четверг Коул Майклсон должен запомнить на всю свою жизнь, ведь именно сегодня он лично проведет собрание. Советы Жозеля должны ему помочь и захлопывая кожаный чемодан с важными бумагами, Кол верит в то, что у него все получится, смотрит в окно и даже в утреннем Нью-Йорке людно. Дефне проснулась раньше, чтобы поддержать его. Улыбается, целует его, а тот прижимает ее к себе, отвечает на поцелуй, а та спешит отстраниться и открыть входную дверь. Удивляется, видя на пороге Елену и Веронику, но приглашает их пройти и выпить с ней кофе или чай, после того, как ее муж уйдет на работу. Елена ссылается, что столь ранний визит обоснован тем, что она волнуется за беременную Дефне и акушерка просила передать ей лекарства.

— Я ухожу, моя девочка, - прощается Майклсон.

Сегодня ему не суждено покинуть квартиру, ведь как только он открывает дверь вооруженные мужчины ,облаченные в пальто реглан, костюмы и брюки с отворотами, ботинки с круглыми носами. Его тянут в квартиру, а тот, похоже и не сопротивляется, понимая, что мужчины профессионалы, как и он, ведь спрятанный револьвер они находят меньше, чем за минуту. Один из мужчин сдерживает Дефне, приставив к ее виску пистолет, а рукой закрывает рот.

Все перепутано и туманно. Елена перепугана, но уйти она не может, так же как и Вероника. Невольные свидетели стали жертвами и теперь сидят за одним столом в кухни. Стараются не смотреть приставленное к их вискам оружие. Оружие, которое может выстрелить и отнять жизни.