Сумасшедший вампир

Каждый солнечный день радовал точно так же как и пасмурный. Моё тело уже совсем обвыклось с неудобствами походной жизни, и я чувствовала, как с каждым днём оно крепчает и наливается здоровыми силами. Если раньше я с неохотой могла проползти километр на беговой дорожке, то теперь вприпрыжку могла пробежать и два по зелёной траве и кочкам, не рискуя задохнуться от усталости. Я дивилась этим переменам. Они вызывали искреннюю радость, и с каждым днём вместе с телом крепчал и мой дух.

Вряд ли бы теперь меня узнали знакомые. Я удивлялась тому, какой была раньше безвольной и ведомой, с какой лёгкостью я отказывалась от собственного мнения, лишь бы меня оставили в покое. А ведь было такое, было! Я привыкла молчать в ответ, когда на меня давили. А теперь вдруг появились те, кто моим мнением интересуются, кто не пренебрегают им и даже не ставит под сомнение то, что у меня есть право его иметь. Даже сейчас, в этот момент, попади я назад, я бы уже никогда не смогла жить прежней жизнью.

Я лежала и думала, что бы случилось, если бы я открыла сейчас глаза, и всё это путешествие оказалось сном. Было страшно. Но теперь я знала, что даже если я проснусь в своей постели, а не на тонком одеяле в лесу, я буду сильнее. И жизнь моя будет принадлежать только мне. Что больше я никогда и никому не позволю принимать решения за меня!

Я открыла глаза. Вот костёр, вот Мохнатик, вот шерстяная пятка Элни. Всё в порядке, жизнь продолжается, у меня есть ещё один день, значит, пора вставать и проживать его.

Рядом с нами спала и наша новая знакомая – Асфири. Прямо на голой земле, в облике тигрицы, тихо порыкивая во сне – видимо, так выглядел тигриный храп. Как только я встала, ушки её дёрнулись, и она приподнялась, на ходу меняя обличье. Лицо было сонное и довольное. Я молча с улыбкой кивнула ей, не желая будить Элни раньше времени, и отправилась по своим утренним делам. Захватила и котелок – где-то рядом я, вроде, ручей слышала?

К моему возвращению Асфири уже развела костёр, почти потухший за ночь, и мастерила нехитрый завтрак из чёрствого хлеба и сыра. Элни тоже подвинулся к костру, щуря заспанные глаза. Утро выдалось пасмурным, фирь озяб и теперь грел свои мохнатые ножки.

– Доброе утро, Элни, Асфири!

Я водрузила котелок с водой на палку и тоже уселась к костру погреться. Друзья по очереди сходили умыться, мы позавтракали и отправились в путь.

Втроём идти было ещё лучше. Вместе с Асфири в нашу компанию влилось какое-то беззаботное веселье. Глядя на неё, и самим казалось, что море по колено, а горы по пояс. В ней была особая непобедимая живость, смелость и бодрость духа. Она искренне презирала все трудности с которыми сталкивалась. Подниматься по крутому подъёму? Да, пожалуйста! Убрать с дороги тяжёлое бревно? Конечно! Тащиться под проливным дождём весь день? С удовольствием! Ссадина на коленке? Дайте две!

Она была очень сильной. И это буквально, про её физическую силу. Она объяснила нам, что тигры, по сравнению с людьми, наделены намного более развитыми физическими способностями, и если простой человек с трудом может дотащить мешок картошки домой, то самый простой пепельный тигр, может, смеясь, принести два. Это, конечно, в некоторой степени, объясняло её невозмутимое пренебрежение к тяготам жизни, но, глядя на неё, и мне, и Элни, и даже Мохнатику, начинало казаться, что и мы можем намного больше, чем привыкли считать.

И, к удивлению, наши ожидания оправдывались! За один только день мы прошли вдвое, а может, и втрое больше, чем успевали пройти раньше, и почти не устали. Элни гордо трусил за нами следом верхом на пони и даже почти не жаловался на отбитый зад. Хотя вечером на привале всё тело гудело от такого жестокого обращения. Но это же сущие мелочи!

За этот день мы прошли весь лес, примыкавший к горному хребту, венчаемому Великой горой, теперь он извивался справа от нас на западе. Прошли по безбрежным, как море, полям, перебрались сквозь небольшое болотце, прошли мимо пары деревень, где Элни достал нам свежего молока и пополнил запасы сыра и хлеба.

Он пошёл туда сам, меня Асфири не пустила. Было обидно, но я согласилась. Как ни любопытно, но идти туда одной с фирем в своей чудной одежде было… небезопасно. Это ведь были людские деревни, мало ли? Асфири тоже пойти не могла. Сослалась, что её там ещё с прошлого посещения помнят, и лучше бы ей там не появляться больше никогда. Ну и ладно! Не больно-то и хотелось! Я на людей и у нас на Земле насмотрелась, а вот тигров бы поглядеть поскорее!

Пока ждали, я разглядывала босые ноги тигрицы и измызганные штаны. Точно, ведь хотела спросить об этом! Асфири подтвердила, что вид у меня… нетрадиционный. Для людей. Но впереди нас ждали места безлюдные, или как это сказать? Безнародные? Или безнародичные? Поэтому переодеваться можно не спешить – моя одежда по качеству однозначно выигрывала перед местной. А в Сидиене почти все женщины ходят в штанах, никто не прицепится. Можно было бы конечно достать юбку, что мне Майри дала с собой, но вряд ли это как-то повлияет на мнение тигрицы.