Сумеречная река (ЛП)

Это было место, крепко укоренившееся в прошлом и будущем, замок этого и следующего мира. Он не просто стоял на скалистом выступе, он ждал. Он наблюдал, точно затаившийся кот. Он был живым. И он выжидал, чтобы наброситься на свою добычу.

Вопрос в том, кто был этой добычей?

Я?

Или всё живое?

— Судя по твоему молчанию, ты под впечатлением, — сказал Мор.

Я была недостаточно гордой и не стала делать вид, что это было не так. Я кивнула, не в силах подобрать слов, а Сарви уже начал спускаться вниз, делая широкие круги и нацелившись на одну башенку. Острая крыша всё быстрее и быстрее приближалась, и я зажмурилась, как вдруг Сарви остановился.

Я открыла глаза и увидела, что мы оказались на огромной выступающей площадке башни, похожей на балкон без перил. Внизу, по меньшей мере, в сотне метрах от нас шумел океан.

— Мы дома, — сказал Мор, перекинув ногу через Сарви и протянув мне руки, словно он был галантным рыцарем, который помогал прекрасной даме.

Я опустила взгляд на его руки в железных перчатках, а потом взглянула на его затенённое лицо и снова увидела белую вспышку. Это было похоже на белки глаз. Моё сознание нарисовало мерзкий череп с круглыми глазами, вставленными в глазницы.

Должно быть, на моем лице отразилось омерзение, потому что он резко опустил руки, зарычал и дёрнул за цепь. Прежде чем я успела среагировать, он стащил меня с Сарви, и я плюхнулась на холодную каменную платформу.

Боль пронзила мои руки и колени, и мне стало интересно, как далеко от меня он стоял, и могла ли я причинить ему какой-нибудь вред. Я решила, что могу попробовать столкнуть его вниз, так же, как я проделала это с его дочерью, и может быть гравитация этого мира могла мне помочь, как и в прошлый раз, но единственное, что меня останавливало это то, что я была привязана к Мору. Куда шёл он, туда шла и я. И если он мог пережить падение — насколько я знала, Бога нельзя было убить — то я точно нет.

И вот теперь он смотрел на меня сверху вниз, и я почувствовала электрический разряд, который испускали его невидимые глаза.

— Кажется, я только что увидел своё будущее в твоих глазах, — сказал он тихо. — Как и твоё. Хорошо подумай, прежде чем начать действовать, птичка. Ты пока не готова сражаться.

Он поднял руку, и цепь обмоталась вокруг неё, что заставило меня испугаться.

Скрипя зубами, я встала на ноги. Если бы не мой отец, может быть, падение с башни стоило бы того, даже если бы оно закончилось моей гибелью.

Но мой отец был сейчас важнее всего. Он был здесь. Из-за него я была здесь, из-за него я пришла. И я не могла сейчас всё «запороть» только потому, что я хотела сломать сияющий череп Мора своими собственными руками.

"Осторожнее, — сказал мне Сарви, проходя мимо. Он был размером с клейдесдаля[12]. — Может я и довёз тебя сюда в целости и сохранности, но я служу только одному хозяину".

Сарви прошёл к огромным стеклянным дверям, которые были не меньше шести метров в высоту. Они открылись либо с помощью людей, либо какого-то невидимого механизма, и единорог исчез внутри. По какой-то причине, я не ожидала, что единорог зайдём прямо в замок, но что я вообще знала?

Я посмотрела на Мора, который всё ещё держал цепь в угрожающей манере.

— Сарви, похоже, очень преданный, — сказала я ему. — Странно, что тебе вообще нужна защита, ведь ты же Бог.

Он удивлённо фыркнул.

— Боги уязвимы перед другими богами.

— Каким образом?

И я снова почувствовала, что он улыбался.

— С чего это я должен рассказывать тебе о своих слабостях?

— Тебе необязательно это делать. Мне достаточно знать, что они у тебя есть, — я слегка ему улыбнулась. — С остальным я разберусь.

И тогда я убью тебя.

— Феечка, — сказал Мор, сделав шаг в мою сторону. — Прежде чем принимать необдуманные решения, тебе стоит сначала встретиться со своим отцом.

— Ты умеешь читать мысли? — усмехнулась я, чувствуя, как вторгаются в моё внутренне пространство.

— Я умею считывать смертных, — ответил он ровным голосом. — Это моя работа. Когда знаешь кого-то при жизни, знаешь его и в смерти. Я знаю о тебе всё, Ханна, всё, чем ты станешь, и всё, что ты сделаешь. Я редко ошибаюсь.

— Неужели? Ты же сказал, что я могу удивлять.

Он злобно засмеялся.

— А ты готова уцепиться за любой комплимент, как какой-нибудь падальщик.

Я почувствовала, как изменилась в лице. Я не смогла сдержаться. Он меня подловил. Это был один из моих самых больших недостатков и он, мать его, знал о нём. Об этой потребности в комплиментах, в одобрении, преследующей меня всю мою жизнь, и желании чувствовать себя особенной хоть в чём-то.

— И да, ты странным образом умеешь удивлять, — продолжил он. — Вероятно, потому что твоя запись в Книге душ еще не полная. Потому что ты не умерла… пока. Если тебе суждено умереть в девяносто, значит, у тебя ещё есть шестьдесят шесть лет на то, чтобы раскрыть себя, стать другим человеком, поменять свои убеждения. Сейчас я вижу перед собой ничего не значащего человека двадцати четырёх лет, который сидит в своей собственной тени и ждёт света, который поможет ему вырасти.

Он слегка потянул за цепь, что заставило меня уставиться на него.