Сумеречные королевства

Эти старики заботились обо мне так же, как я заботился о них. Каждый из них являлся осколком воспоминаний — драгоценных воспоминаний о былой жизни. Прошлое прочно вплелось в ткань наших отношений. Однако фэйри стареют медленнее, чем люди. И этот намек на бессмертие искренне печалил меня, не давал стать одним из них. Одни похороны сменяли другие, словно главы толстенной книги. В последней главе умру я сам, и тогда книга наших жизней подойдет к концу.

Решительно алкоголь меня не берет. Я поймал бутылку, протянутую Мальтусом, решив напиться всем демонам назло.

Стол удлинился, лица расплылись, превращаясь во фрагменты причудливой мозаики, голоса стали тише, а затем их поглотила темнота.

Когда я открыл глаза, крошечный демон, ответственный за мое пробуждение, усердно кусал меня за нос. Я скосил глаза на его пасть, на два ряда острых зубов, щекочущих кожу. Я лежал в собственной кровати прямо в одежде. Моя голова напоминала большой барабан, по которому колотят ладонями воинственно настроенные великаны.

Приподнявшись на локтях, я попытался оглядеть спальню. И внезапно понял, что в ней кто-то есть. Вздрогнув от неожиданности, я принялся шарить рукой по простыням в поисках кинжала, и тут обнаружил физиономию Пертюиса.

— Ждал, пока ты проснешься, — сказал он.

Я недовольно заворчал. Глухая боль буравила виски.

— Ты спал всего три часа, — уточнил старик.

С губ сорвался хриплый стон. Великаны, засевшие в многострадальном черепе, забарабанили с еще большим остервенением.

— Три часа… — прошептал я.

— Я попросил демона разбудить тебя пораньше.

— Спасибо, видно, ты собрался меня убить.

Крепкий алкоголь, пару часов сна — такого не выдержит ни одна голова. Я снова рухнул на кровать и уткнулся лицом в подушку.

— Маспалио?

— Убирайся.

— Толстяки требуют тебя к себе. Произошло несчастье.

Некоторое время произнесенная фраза прокладывала себе путь в мой воспаленный мозг. Когда она наконец обосновалась в сознании, я отшвырнул подушку и попытался забыть о нежелающих разлипаться, глубоко запавших глазах.

— Послание принесла цапля. Хочешь его прочесть?

— Нет.

Я свесил ноги с постели и легонько помассировал лоб.

— Ты слишком много выпил.

— Ты серьезно?

Преодолевая себя, я поднялся. Комната тут же принялась раскачиваться и кружиться, Пертюис устремился ко мне, чтобы поддержать.

— О чем говорится в послании?

— Ты должен незамедлительно явиться во Дворец. И подпись: Горнем.

Упоминание о моем старинном друге несколько поумерило боль в висках и придало мне сил. Если Толстяк просил явиться к нему в столь ранний час, то у него имелись на это веские причины.

— Приготовь мне свою отраву. Я тем временем приведу себя в порядок, а затем присоединюсь к тебе.

Пертюис с сомнением кивнул, затем, убедившись, что я все же могу самостоятельно стоять на ногах, исчез, чтобы отправиться на кухню и приготовить для меня напиток или, вернее будет сказать, взрывчатую смесь, рецепт приготовления которой знал он один и хранил его в тайне. Страшная дрянь, но она вернет мне подобие достоинства и позволит продержаться до вечера.

Вынужден признаться, что Пертюис предусмотрел все. Он не только охранял мой сон, но также приготовил лоханку со свежей водой, душистое белье и стакан «Дуэльи», чтобы я мог прополоскать рот. Я умывался до тех пор, пока великан, обосновавшийся в моей голове, не согласился передохнуть. Причесавшись пятерней, я прополоскал рот драгоценной жидкостью, которая дарует вашему дыханию чудесный свежий аромат, и сменил вчерашний наряд на более скромный, состоящий из простой куртки жемчужно-серого цвета, таких же брюк, широкополой шляпы, отделанной черным бархатом, и замшевых ботинок, созданных самим мастером Скапало.

Глянув в большое зеркало, я констатировал, что не упустил ни единой мелочи. Только вот, к несчастью, мои глаза больше походили на две заплесневевшие виноградины, а так я выглядел вполне сносно.

Я спустился в главный зал, где уже витал кислый запах варева Пертюиса. В полной тишине я уселся за стол и с гримасой взял в руки дымящуюся чашку, которую старик поставил прямо передо мной.

— Быть может, капельку морабийского, чтобы было легче проглотить эту гадость? — Мой голос стал умоляющим.

— Ни за что.

Я тяжело вздохнул, втянул носом отвратительный запах и единым махом проглотил содержимое чашки. Когда я потребовал вторую порцию, на лице Пертюиса расцвела улыбка. Прикончив третью чашку, я понял, что великан сдался и выкинул барабан.

— Прежде чем идти во Дворец, мне надо урегулировать одно крошечное дельце. Если они еще кого-нибудь пришлют, скажи, что буду приблизительно через час.

— Ладно.

Я уже был готов покинуть дом, но замешкался на пороге.

— Пертюис?

— Да?

— Спасибо.

Я вышел на улицу и дошел пешком до моста Лилий. Лазурный уже ждал, оседлав фонарный столб. Завидев меня, он соскользнул на землю и разразился восторженными воплями.

— Хозяин, хозяин!

Я присел на корточки, так чтобы мое лицо оказалось прямо напротив оскаленной мордочки.

— Ну что?

Демон покачал головой. Затем облизал губы черным заостренным языком:

— Этот ваш перевозчик — презабавный тип, хозяин. Во-первых, он не работает…