Сумеречные улицы

Мир на Ближнем Востоке был достигнут за три недели. Голод в Африке прекратился. Ядерное оружие уничтожили. Военные спутники были выведены из эксплуатации.

Весь мир стал тихой, безопасной гаванью всего за восемь месяцев, и в ходе всех преобразований никто не умер.

Кроме одного. Одного человека.

Они предали его. Они усыпили его и присоединили проводами к водяной башне, выкачивая его энергию в Разлом, чтобы безопасно его открыть, чтобы проследить, что оттуда выйдет, чтобы получить то, что, по их извращённым понятиям, могло помочь миру.

Оуэн рано понял, что Джек Харкнесс никогда не освободится, что его роль — с помощью своих безграничных возможностей к восстановлению сил быть источником истинной силы Торчвуда.

С помощью Тошико Оуэн заключил Джека в ловушку, как насекомое в янтаре, где Джек находился без сознания, но живым, в постоянном состоянии криогенной подвешенности, и подпитывал собой Разлом.

Если Гвен и могла как-то повлиять на Тошико и Оуэна в моральном плане (в чём Йанто сомневался), то после её ухода они были вольны делать то, что хотели. Абсолютная власть — абсолютная испорченность. Гвен ушла из Торчвуда, чтобы родить ребёнка. И тогда начали появляться существа, пробив защиту Тошико.

Свет и Тьма.

Сначала они думали, что это просто световые частицы. Гипотезу о том, что они могут быть живыми, предложил Оуэн.

Йанто попытался снова. После нескольких месяцев отсутствия он вернулся в Хаб. Его карманный компьютер, который он держал при себе, просто на всякий случай, следя за жизненными показателями Джека, вспыхнул, когда появились световые существа. Йанто умолял Тош и Оуэна посмотреть, до чего они докатились. Но они остались почти равнодушными. Для Оуэна это был шанс поработать. Для Тошико это были годы угнетения, забвения и запуганности, которые выходили на поверхность взрывом горечи и высокомерия. Все эти годы она была лучше, умнее и сообразительнее других. Теперь она могла это доказать.

Тех Тошико Сато и Оуэна Харпера, которых Йанто когда-то знал, больше не существовало.

И когда их глаза загорелись ярким светом, он узнал правду. Это действительно не были Тошико и Оуэн. Это было то, что они освободили из Разлома. Оно было у них внутри, с того дня, когда Оуэн заглянул в Разлом — и передал это Тошико с их первым поцелуем.

А Гвен? Бедная глупая Гвен, то ли разгул гормонов во время беременности, то ли Свет как-то на неё повлиял, то ли она просто согласилась со всем, чего хотели другие, потому что для неё так было проще.

Нет, это была не Гвен. Всё было куда сложнее.