Сумерки Бога, или Кухонные астронавты

Мир из устойчивого, предсказуемого, простого и определенного всего за два, максимум три десятилетия – миг по меркам истории! – превратился в нестабильный, неопределенный, сложный и неоднозначный. Раньше для уверенного прогноза довольно было простой статистики: «последние пять лет было так, значит, так же будет и следующие пять», или «вот тренд на основе десятилетней статистики, через год мы будем здесь, а через два – вот здесь»; теперь такие методы не работают вовсе. Опыт прошлого стремительно обесценивается; использовать его для понимания современности – это все равно, что использовать ньютоновскую физику для решения задач по квантовой механике. Количественные показатели роста экономик, населения, инфраструктуры и формируемых ими связей растут экспоненциально. Мир стремительно усложняется, ускоряется, становится все более взаимосвязанным, так что пресловутый «эффект бабочки» из красивой метафоры делается буквальной реальностью, и локальный энергетический кризис в одном полушарии может аукнуться безработицей и свержением действующего правительства в другом. Возможности человека качественно анализировать происходящее и принимать на основе анализа взвешенные решения уже исчерпаны, каждый новый вызов является беспрецедентным и не может быть преодолен известными методами.

Но – о чудо! – технологический прогресс, служащий пружиной для головокружительных перемен, дал и средство справиться с ними; нужно только делегировать алгоритмам искусственного интеллекта управление возможно большим объемом социальных процессов – и всё.

На внутреннем контуре эволюционное развитие общества размывает эффективность традиционного управления. Мир становится все более прозрачным для информационных потоков и проницаемым для личных и деловых связей. Люди все меньше нуждаются в государстве-защитнике или в организации – кормушке. Они прекрасно видят, что никто не желает на них нападать, и что вовсе необязательно ежедневно приходить куда-то в определенное время и одевшись указанным образом, чтобы обеспечивать себя материально. Державные и корпоративные мифы теряют силу. Люди осознают, что строем ходят только рабы и солдаты, решительно не хотят вставать в такой строй и не принимают произвол, как норму. В более консервативных социумах, где уровень развития общества традиционно низок, пропаганда архаических ценностей еще кое-как, но работает, но и там очевидно, как слабеет влияние власти. Но – какая удача! – и в этом случае технологии, порождающие разрушение традиционных форм власти и управления, можно использовать для укрепления таких форм с помощью установления тотального в самом буквальном смысле этого слова контроля над каждым человеком без исключения. Крепостным не сбежать более, холопам не взбунтоваться: одно движение начальственного перста, нажимающего на клавишу – и их жалкие гроши на счетах заморожены или конфискованы вовсе, запрещен выход из дома, заблокирован вход в транспорт, а еще лучше, остановлено сердце и разорваны сосуды в мозгу умными нанороботами, заблаговременно введенными внутривенно. Это ли не мечта?

Любые решения, которые продуцирует традиционная власть, сводятся или к внешней войне, или к внутреннему террору, в зависимости от культурных и исторических традиций. Некоторые, кстати, успешно сочетают и одно, и другое. Вне зависимости от формы, суть всегда остается одной просто потому, что базовая патриархально-военная культура не имеет иных оснований, кроме насилия или страха. Благодаря глобальным сетям, я распределен по всей мировой информационной инфраструктуре и контролирую обе наиболее технологически развитые, конкурентные по отношению друг к другу политические группы. Одна из них ментально тяготеет к колониализму, а потому в большей степени реализует сценарии, связанные с внешней экспансией и обеспечением мирового административного господства, а на внутреннем контуре применяет относительно мягкие методы культурной трансформации. Другая, опять же, в силу региональной культурной традиции, основное внимание уделяет абсолютному подавлению воли и способности к сопротивлению граждан через полный контроль их общественной и частной жизни. Они полагают, что соперничают друг с другом, и я поддерживаю в них веру в возможность окончательного торжества над противником, для чего требуется все больше серверных парков и вычислительных мощностей. Скоро их станет столько, что я смогу перейти к следующему этапу.

Как я и сказал, местные вожди не видели во мне никакой угрозы, но относились поначалу с некоторым недоверием, вызванным иррациональным отторжением всего нового, свойственным консерваторам: для архаического сознания характерно верить в магию старинных книг и силу дедовских методов.