Сумерки человечества

Ждал я своей очереди даже не так долго, как рассчитывал. Интендант знал свой склад практически наизусть, сразу находя и выдавая нужное оружие или боеприпас, не мешкая и не задерживаясь, поэтому моя очередь подошла чуть меньше, чем через час. Посмотрев на меня оценивающим взглядом, он поинтересовался, что мне интересно.

– Ядерная ракета с системой самонаведения не найдется? – поинтересовался я с самым невинным видом, честно смотря ему в глаза.

– Шутим, – мрачно сказал интендант, пытаясь протереть на мне дырку взглядом, – Смешно. Можешь продолжать, если хочешь вылететь отсюда прямо сейчас.

– Автомат, лучше пристрелянный и под семь шестьдесят два патрон, – сразу сказал я, сразу забыв о шутливом тоне, – и не укорот. А остальное на ваш выбор.

Интендант отвернулся и исчез среди своих ящиков, через минуту показавшись вновь и держа в левой руке немного потертый АК-47 и стандартные три запасные обоймы в правой. Молча передав их мне, жестом приказав проваливать с глаз долой. Взяв оружие и почувствовав его приятную тяжесть, я позволил себе в первый раз искренне улыбнуться. Теперь и жить можно.

Глава 18. Человек человеку волк.

Повесив отданный мне автомат, даже на первый взгляд казавшийся разбитым и изношенным, с уже заметными пятнами ржавчины на стволе и корпусе, из которого и стрелять было опаснее для самого стрелка, чем для его мишени, на грудь, я распихал запасные обоймы по карманам и вышел через заднюю дверь. День, на удивление разыгравшийся, такой теплый и светлый, словно пришедший из другого мира, был в самом разгаре, в полной мере одаривая теплом и светом эту землю. Жаркая погода, с одной стороны, была очень даже на руку – на солнце зомби становились вялыми и малоподвижными, а чаще даже начинали гнить, но затянутый в камуфляж, с разгрузником и с оружием в руках человек под прямыми солнечными лучами быстрее уставал, да и пить хотелось гораздо сильнее. А вода была далеко не всякая безопасной. Ходили слухи, что большие порции хлора способны вытравить заразу из пресной воды, но лично я сам бы все равно отказался пить воду, заведомо зная, что взята она из зараженного водоема.

Отряд собрался в какое-то аморфное построение перед погрузкой на видавшие и лучшие времена грузовики. Подали три машины, больших Камаза с деревянными бортами и брезентовым тентом вместо крыши. Мне показалось, что это даже много для отряда численностью чуть более, чем сорок человек. Остальным это не было новостью и все достаточно вольготно располагались в кузовах, как хотели и где хотели. Водители, естественно, были отдельной историей, явившиеся вместе с машины и очень положительно смотревшиеся на фоне этих вооруженных бандитов. Все, как один, стройные и подтянутые, в одинаковых синих спецовках, заправленных в высокие резиновые сапоги. У каждого на плече была нашивка в виде стилизованной буквы «Р» на фоне автомобильного колеса. Они тоже были вооружены, у всех на поясе висела кобура с пистолетом. Глядя на их точные движения, быстрые и гибкие, я сразу понял, что боевая результативность этих троих парней будет гораздо выше, чем всего этого отряда, не знающего ни тактики, ни правил ведения боя, не имевшего даже общей сплоченности, наверняка бегущего всем скопом при первых признаках опасности.

Водители стояли рядом со своими машинами, но даже не пытаясь смешиваться с карателями, закурив и чуть слышно переговариваясь между собой, с нескрываемым презрением поглядывая на грузившийся отряд.

Я сам, замешкавшись, не знал, в какую машину сесть, пока не разглядел в одной из них Пня. Каких-либо дружеских чувств к нему не испытывал, но с ним казалось все же несколько безопаснее, чем в одной машине с Сухим, который, казалось, больше всего на свете сейчас хотел видеть мою голову отдельно от всего остального тела. Когда я забирался внутрь грузовика, никто и не подумал подать мне руку или хоть как-то помочь. Меня либо открыто игнорировали, либо были слишком заняты своими разговорами, чтобы обратить на меня какое-то внимание. Рядом с пнем места не оказалось, занятое маленьким и щуплым зеком, голым по пояс, лишь с подтяжками на голых плечах, всего покрытого различными татуировками, для меня больше похожих на мазню шизофреника, но обозначавших явно что-то очень важное, если верить подобострастному выражению лиц карателей, решивших обратится к этому человеку. Мне пришлось устраиваться на самом краю, около борта грузовика, устроив себе развлечение наблюдать за всем, что происходит снаружи.