Сумерки империи. Российское государство и право на рубеже веков

Лев (Леон) Петражицкий родился 13 апреля 1867 года в селе Колонтаево Витебской губернии в польской дворянской семье. Отец, Иосиф Васильевич, работал главным управляющим поместья Бешенковичи Борисовского уезда, принадлежавшего графу Хрептовичу. Мать, Розалия Михайловна, из дворян, в девичестве Чарноцкая. Родители Леона подозревались в поддержке Польского восстания: Иосиф Васильевич несколько лет пробыл в Витебской тюрьме (1863–1865), после освобождения скончался. Петражицкий воспитывался бабушкой Жозефиной и тетками. В доме читали вслух книги на французском языке, и Леон быстро его освоил. Поскольку и дед, и отец Леона умерли, а дядья с ними не жили, мальчик вырос в женском обществе. Сверстников в его окружении тоже не было. Единственным мужчиной среди близких родственников, с которыми он общался, был старший брат. Друзьями стали птицы и домашние собаки[326].

После окончания Витебской гимназии (1885) Леон поступил в Киевский императорский университет Святого Владимира. В анкетах и для окружающих он уже Лев — Лев Иосифович Петражицкий.

Вслед за старшим братом Северином первоначально Петражицкий учился на медицинском факультете Киевского университета, затем перешел на юридический, но знания по медицине, как мы увидим далее, не пропали даром. Кстати, Северин Иосифович Петражицкий стал известным врачом в Киеве[327].

В годы учебы праву Лев перевел на русский язык «Систему римского гражданского права» Барона, и этот перевод стал своего рода учебником для многих поколений студентов-юристов.

По окончании университета Петражицкий был направлен на стажировку в Берлинский и Гейдельбергский университеты. В Германии он опубликовал две крупные работы — «Распределение дотальных плодов», развивающее учение римского права о доходах, и «Введение в науку политики права», посвященное проекту Гражданского уложения Германской империи[328].

В 1896 году Петражицкий защитил магистерскую диссертацию по римскому праву и начал преподавать в Киевском университете. В 1897 году Лев Иосифович стал приват-доцентом, а после защиты докторской диссертации (1898) — ординарным профессором права в Санкт-Петербургском университете, возглавив кафедру энциклопедии и философии права. Он сменил на этом посту старшего коллегу — одного из корифеев общей теории права Н. М. Коркунова, который, кроме прочего, утверждал, что «в психике человека видел глубинные основы права и власти»[329]. С 1905 по 1906 годы Петражицкий был деканом юридического факультета.

Лев Иосифович был активным участником дискуссии о правопонимании, бушевавшей среди правоведов того времени. Из многочисленных типов аргументации — самоочевидность выдвигаемых положений, практическое значение предлагаемого подхода, авторитетные мнения выдающихся ученых, этимология слова «право» и т. п. — он выбрал критику несовершенства конкурирующих теорий, хотя наличие у какой-либо теории серьезных недостатков, вообще говоря, не доказывает достоинства другой теории.

Основной пафос учения Петражицкого заключается в отрицании всех известных к тому времени определений права, как то: «веления» в виде государственных принудительных норм (этатистский позитивизм); защита и разделение прав и интересов граждан путем опять же принудительных норм, исходящих от государства (социологический позитивизм); «общая воля» участников общения, заключающих «общественный договор» (естественно-правовая теория); метафизические (иррациональные) подходы к описанию права, а также всевозможных комбинаций этих определений[330].

Среди тех, чьи учения он опровергает, есть и представители российского социологического направления в праве: его соратник по политической деятельности С. А. Муромцев, а также упоминавшийся ранее Н. М. Коркунов.

Лев Иосифович рискнул рассмотреть право как результат эмоционального постижения мира. Для Петражицкого правовая реальность существует только в субъективном сознании индивида, который атрибутирует права и обязанности другим, а не в какой-то объективной реальности «где-то там»[331]. В своих исследованиях он опирался на логику, юриспруденцию и психологию. К моменту начала этого отважного предприятия Лев Иосифович уже снискал себе славу незаурядного ученого-правоведа.