Сумка Гайдара

Оценил сообщение и майор. В душе немного обиженный скромностью врученного ему днем ордена, майор понимал, что тайный осведомитель посылает ему давно желанный Железный крест. И начальник гарнизона велел спросить у смышленого мужичка его фамилию.

КАК ПОЛУЧИТЬ ЖЕЛЕЗНЫЙ КРЕСТ?

Майор отпустил переводчика, сел в глубокое кресло и задумался. Допустим, эти пятеро только интенданты. Как же узнать, сколько всего партизан в лесу и где они прячутся?..

Поручить смышленому мужичку?.. Но переводчик говорит, что он туповат. Районному старосте?.. Но после того, как партизаны его чуть не повесили, он бледнеет при одном только слове «лес». Значит, нужно посадить на грузовики солдат и устроить засаду самому.

Но прежде чем объявить тревогу, майор отдернул штору. За шторой оказалась подробнейшая карта. Он легко нашел на ней Лепляву, насыпь и будку. До Леплявы сорок пять километров. Дороги после дождей подмерзли, но даже днем грузовики ползут по выбоинам не быстрее двадцати километров в час. А ночью — в лучшем случае пятнадцать. Три часа чистого пути, тридцать минут на сборы, тридцать на непредвиденное — уже четыре часа. Но до самой Леплявы ехать нельзя: спугнет шум моторов. Выгрузиться надо километров за пять до деревни — еще минут сорок. Сейчас три четверти двенадцатого. У будки возле насыпи солдаты смогут быть не раньше половины пятого.

Майор взял листок: осведомитель донес, что партизаны появились возле насыпи примерно в двадцать один час. Если эти пятеро взяли еду у крестьян в том же селе, то они давно успели вернуться.

Но если прав осведомитель, который утверждает, что пятеро шли в старый лагерь, где у них секретные склады (Этот полицай знает больше, чем рассказывает!), то по Лепляве им идти полтора километра, от Леплявы до разгромленного лагеря — восемь. В оба конца — девятнадцать. При средней скорости пять километров — это четыре часа. Час на непредвиденное. Час на отдых. Итого — шесть часов.

Если они появились в Лепляве в девять вечера, то обратно возле той же тропы будут в три утра. Предположим, что с грузом дорога займет у них лишний час. Значит, в четыре. Майор посмотрел на свои часы. Все срывалось. Он не успевал. Стрелки показывали полночь.

Начальник гарнизона выглянул в приемную, попросил лейтенанта приготовить ему кофе. Никогда еще быстрота и четкость ума не были ему так нужны, как теперь.

Лейтенант молча поставил чашечку и вышел. Майор стал физически ощущать утекающее время. Можно посадить солдат в легковые машины. Это подарит час, но не спасет положения. Четыре машины. Двадцать солдат. Этого достаточно для засады в квартире, но не в лесу.

После беседы с мужичком майору подумалось: удача сама идет в руки. А расчет показывал: он проигрывал поединок с партизанами второй раз.

Майор снова мельком взглянул на карту. Настольная лампа чуть приметно высветила кружок вокруг деревушки с церковью. Поселок назывался Хоцки.

— Рота! В Хоцках жандармская рота!

Как это вылетело из головы?! У партизан, пока их не заставили уйти из Леплявского леса, было излюбленное место засад: шоссе Золотоноша — Переяслав. Чаще всего они нападали на автомашины под Хоцками: лес там близко подходит к дороге. Вот почему в эту деревню для охраны трассы и была направлена рота полевой жандармерии.

Майор снова взял циркуль. От Хоцек до Леплявы — мимо разгромленного партизанского лагеря — шестнадцать километров. На всякие лесные зигзаги — еще два. Полевая жандармерия — это не трусоватые полицаи. Жандармы — это асы облав и засад. Если они не поленятся, то через три часа смогут отдыхать возле тропы на Прохоровку.

Майор бросил циркуль. Черт побери! Последним приказом рота была передана гарнизону Переяслава. Майор еще не был знаком с новым комендантом. Начинать знакомство ночным звонком было неудобно. Но ничего другого не оставалось.

Дожидаясь, пока его соединят, майор еще успел подумать: «Хорошо, что рота подчинена Переяславу. Если операция увенчается успехом, организовал ее он, майор. Если же она сорвется, то он, майор, все хорошо организовал, но, к сожалению...»

Это была маленькая служебная хитрость, но что поделать, когда живешь в такое сложное время?

Майору ответил низкий, вежливо-раздраженный голос. Однако майор был толковый человек. До армии он преподавал физику в школе. И сумел ясно и коротко обрисовать обстановку.

— Хорошо, — деловито сказал полковник.

Майор слышал: полковник просил по второму аппарату соединить его с Хоцками.

— Но два часа назад я разговаривал с Хоцками, — сердился на кого-то полковник. — А рация?.. Что за беспечность! Извините, майор, связи с ротой у меня нет.

— Что же вы посоветуете?

— Попробуйте дозвониться по местной связи. Впрочем, не знаю, был ли в Хоцках когда-нибудь телефон. Если дозвонитесь, передайте обер-лейтенанту, что на сутки со своими башибузуками он поступает в ваше распоряжение... Желаю успеха.

«ТЕЛЕФОННЫЙ МОСТ»

Часы показывали десять минут первого. Если бы в Хоцках действовал полевой телефон или рация, то жандармская рота сейчас бы уже строилась.