Сумма теологии. Том IV

Итак, в каждом из этих желаний имя «любви» усваивается началу движения к любимой цели. В случае естественного желания началом такого движения является соприродность субъекта желания и вещи, к которой он стремится, и эту [соприродность] можно считать «естественной любовью» (так, являющаяся следствием [силы] тяжести соприродность тяжелого тела и центра может быть названа «естественной любовью»). Подобным же образом склонность чувственного желания или воли к некоторому благу так сказать, возможность обретения истинной удовлетворенности благом, называется [соответственно] «чувственной» или «умственной» («разумной») любовью. При этом чувственная любовь принадлежит чувственному желанию, а умственная любовь – умственному И все это находится в вожделеющей силе, поскольку она имеет отношение к благу как таковому, а не к благу, взятому под аспектом трудности, которое является объектом раздражительной способности.

Ответ на возражение 1. Указанные слова относятся к умственной, или разумной любви.

Ответ на возражение 2. О любви говорят как о страхе, радости, желании и печали не с точки зрения сущности, а с точки зрения каузальности.

Ответ на возражение 3. Естественная любовь обнаруживается в силах не только растительной, но и всей души в целом, а также и во всех частях тела, и вообще во всем. Поэтому Дионисий говорит, что «Прекрасное и Добро всеми любимо»[433] – ведь каждая единичная вещь соприродна тому, что соответствует ей естественным образом.

Раздел 2. Является ли любовь страстью?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что любовь не является страстью. В самом деле, сила не может быть страстью, а любовь, по словам Дионисия, это сила[434]. Следовательно, любовь не является страстью.

Возражение 2. Далее, согласно Августину, любовь – это своего рода союз, или связь[435]. Но союз, или связь – это не страсть, но, скорее, отношение. Следовательно, любовь не является страстью.

Возражение 3. Далее, Дамаскин говорит, что страсть – это движение[436]. Но любовь не подразумевает движения желания, поскольку таковым является само желание, началом движения которого является любовь. Следовательно, любовь не является страстью.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «любовь – это страсть»[437].

Отвечаю: страсть является следствием, производимым действователем в претерпевающем воздействие. Но природный действователь производит в претерпевающем двоякое следствие, поскольку, во-первых, сообщает ему форму и, во-вторых, сообщает ему движение, которое вытекает из [этой] формы. Например, производящий сообщает произведенному телу и вес, и вытекающее из веса движение, так что вес, выступающий началом движения к месту, ставшим благодаря ему соприродным этому телу, можно было бы назвать «естественной любовью». И точно так же объект желания сообщает, прежде всего, желание некоторым образом приблизиться к себе, каковое желание связано с возможностью обретения удовлетворенности в этом объекте, из чего вытекает движение к желаемому объекту. В самом деле, как сказано в третьей [книге трактата] «О душе», «движение желания осуществляется как в круге»[438], поскольку объект желания движет желание путем, если так можно выразиться, представления себя его интенции, в то время как само желание движется к достижению объекта желания таким образом, чтобы движение завершилось на том, с чего оно началось. Соответственно этому первое производимое в желании его объектом изменение называется «любовью», и она суть не что иное, как стремление к обретению удовлетворенности в этом объекте, и это стремление выражается в движении к этому объекту, каковое движение суть «желание», и, наконец, в покое, который называется «радостью». Таким образом, любовь состоит в изменении, производимом в желании его объектом, из чего с очевидностью следует, что любовь является страстью, которая в прямом смысле слова находится в вожделеющей способности, а в широком – в желании.

Ответ на возражение 1. Дионисий называет любовь силой постольку, поскольку любовь является началом движения в желании, а начало движения или действия принято называть силой.

Ответ на возражение 2. Союз имеет отношение к любви постольку, поскольку в силу стремления к удовлетворенности желания любящий относится к любимому так, как если бы тот был им или его честью. Отсюда понятно, что любовь не является отношением союза, но сам союз является следствием любви. Поэтому Дионисий говорит, что «любовь – это объединяющая и связывающая сила»[439], а Философ [со своей стороны] замечает, что союз является результатом любви[440].