Сумма теологии. Том IV

Тем не менее чувственные силы, равно схватывающие и желающие, могут обладать некоторой универсальной склонностью. Так, мы говорим, что объектом зрения является цвет [как таковой, т. е. цвет] в общем, и при этом имеем в виду не то, что зрению доступен цвет в общем, а то, что сама доступность цвета зрению свойственна цвету не как именно вот такому частному цвету а просто потому, что он обладает цветностью. Подобно этому и ненависть в чувственной способности может относиться к чему-то в общем, а именно к тому, что в силу своей не только индивидуальной, но и общей природы враждебно животному, как, например, волк враждебен овце. Следовательно, овца ненавидит волка в общем. Гнев же, со своей стороны, всегда обусловливается чем-то частным, поскольку он связан с некоторым действием того, кто причиняет нам вред, а действия исходят от индивидов. Именно поэтому Философ сказал, что «гнев направлен на единичное, а ненависть может быть направлена еще и на общее».

Но так как ненависть может находиться также и в умственной части, то, будучи следствием универсального схватывания ума, она может относиться к всеобщему обоими способами.

Ответ на возражение 1. Чувства не схватывают универсальное как таковое, однако они схватывают нечто такое, чему можно придать признаки универсальности посредством абстрагирования.

Ответ на возражение 2. Общее всем не может являться причиной для ненависти. Но ничто не препятствует тому, чтобы вещь, будучи обща многим, не соответствовала бы остальным, обусловливая этим их ненависть.

Ответ на возражение 3. Этот аргумент относится к всеобщему, рассматриваемому под аспектом всеобщности, которое не подпадает под действие чувственного схватывания или желания.

Вопрос 30. О вожделении

Теперь мы исследуем вожделение, в связи с чем будет рассмотрено четыре пункта: 1) находится ли вожделение только в чувственном желании; 2) является ли вожделение частной страстью; 3) являются ли некоторые [виды] вожделения природными, а некоторые – неприродными; 4) является ли вожделение бесконечным.

Раздел 1. Находится ли вожделение только в чувственном желании?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что вожделение находится не только в чувственном желании. В самом деле, вожделеют же мудрости, согласно сказанному [в Писании]: «Вожделейте премудрости, чтобы вам царствовать во веки»[498] (Прем. 6:21). Но чувственное желание не обладает склонностью к мудрости. Следовательно, вожделение находится не только в чувственном желании.

Возражение 2. Далее, вожделение заповедей Божиих не может находиться в чувственном желании, поскольку, по словам апостола, «не живет во мне (то есть в плоти моей) доброе» (Рим. 7:18). Но желание заповедей Божиих является актом вожделения, согласно сказанному [в Писании]: «Истомилась душа моя вожделением судов Твоих»[499] (Пс. 118:20). Следовательно, вожделение находится не только в чувственном желании.

Возражение 3. Далее, собственное благо любой силы является основой для вожделения. Следовательно, вожделение можно обнаружить в каждой душевной силе, а не только в чувственном желании.

Этому противоречит сказанное Дамаскином о том, что «неразумные силы, которые повинуются разуму и послушны ему, суть способности вожделения и гнева. Эта неразумная часть души называется страдательной и пожелательной»[500]. Следовательно, вожделение находится в чувственном желании.

Отвечаю: как говорит Философ, «вожделение жаждет приятного»[501]. Но, как будет показано ниже (31, 3), приятное бывает двух видов, один из которых находится в умопостигаемом благе и является благом разума, а другой – в благе, воспринимаемом чувствами. Первый вид приятного, похоже, принадлежит только душе, тогда как второй – душе и телу, поскольку чувство – это сила, располагающаяся в телесном органе, и, таким образом, чувственное благо является благом всего составленного [из души и тела]. Но вожделение, похоже, жаждет именно этого последнего вида приятного, поскольку оно принадлежит союзу души и тела, что подразумевает само латинское слово «concupiscentia». Следовательно, вожделение в собственном смысле слова находится в чувственном желании и получившей от него свое имя вожделеющей, или пожелательной способности.