Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— Сестричка, — окликнул ее офицер, — не спешите так. Подождите минутку, и мы все уладим. Вы даже сможете вернуться к себе в номер и позавтракать. Давайте сперва заглянем в регистрационный журнал.

Дежурный показал полицейскому место в журнале, где Делла Стрит поставила свою подпись.

— Ваша секретарша Салли Медисон? — спросил офицер.

— Нет, Делла Стрит.

Послышался шум движущегося лифта.

— Она наверху, в номере?

— Да.

— В какое время она зарегистрировалась?

— Приблизительно в половине третьего ночи.

— В половине третьего?

Офицер хмуро посмотрел на Мейсона.

— Именно по этой причине, — мягко сказал Мейсон, — я и отправил свою секретаршу вместе с клиенткой в отель. Мы закончили работу только поздно ночью и…

Лифт остановился на первом этаже, и из него вышла Делла Стрит. Увидев троих мужчин у конторки портье, она остановилась.

— Вот и вторая, — сказал дежурный.

Офицер обратился к Делле Стрит:

— Вы секретарша мистера Мейсона?

— Совершенно верно.

— Надеюсь, в вашей сумочке найдется какой-нибудь документ, удостоверяющий это?

— Есть и документ, и ключ от бюро мистера Мейсона, и водительские права.

— Дайте мне взглянуть на ваши документы, — вежливо попросил офицер.

Девушка открыла сумочку и показала ему документы.

— Все в порядке, — сказал офицер дежурному. — Вы по-своему были правы, но в данном случае нет никакого криминала. Можете спокойно оставить девушек в номере. Пусть возвращаются.

— Я не собираюсь возвращаться в номер, — заявила Салли Медисон. — Я уже выспалась и хочу есть.

Делла Стрит взглянула на Мейсона, ожидая от него знака. Тот кивнул.

— Мне очень жаль, что ваш покой был нарушен. Забегите ко мне в контору около девяти.

— Хорошо, мистер Мейсон, — ответила Салли. — Я приду.

Полицейский офицер, видимо, очарованный Салли, сказал:

— Прошу извинить нас за беспокойство, мисс. Здесь поблизости есть ресторан. Может быть, вас подвезти?

— Нет, нет, благодарю вас, — ответила Салли Медисон, улыбаясь как можно обаятельнее. — Я люблю по утрам прогуливаться. Это позволяет мне сохранять фигуру.

— Что ж, как вам будет угодно, — вздохнул офицер, — желаю хорошей прогулки.

Мейсон и Делла Стрит молча стояли, наблюдая, как девушка прошла по вестибюлю и вышла на улицу. Офицер, восхищенный стройной фигуркой авантюристки, тоже проводил ее взглядом и повернулся к Мейсону лишь после того, как та скрылась за дверью.

— Мне очень неприятно, мистер Мейсон, но такие вещи случаются.

— Да, конечно, — ответил тот. — Может быть, вы разрешите мне угостить вас чашечкой кофе?

— Нет, спасибо. Мы на дежурстве. Надо идти. В машине ждет коллега.

Рука Мейсона потянулась к карману.

Офицер покачал головой и сказал:

— Спасибо, не надо…

С этими словами он вышел.

Дежурный сказал Мейсону:

— Вы оплатили номер. Так что, если хотите, можете вернуться в него.

Тот ухмыльнулся.

— Даже вдвоем?

— Даже вдвоем, — повторил дежурный. — Теперь я спокоен. И можете оставаться в нем, сколько хотите. То есть до трех часов утра следующего дня.

— Думаю, нам лучше уйти, — сказал Мейсон, беря под руку секретаршу. — Пойдем, Делла. Моя машина стоит у отеля.

Глава 10

Мейсон и Делла Стрит сидели в маленьком ночном ресторанчике, где подавали очень хороший кофе. Ветчина оказалась тонкой, но нежной, а яйца были приготовлены просто превосходно.

— Вы считаете, все будет в порядке? — спросила Делла Стрит.

— Надеюсь, — ответил Мейсон.

— Полагаете, она попытается отделаться от револьвера?

Мейсон кивнул.

— Почему вы так думаете?

— Она очень хотела остаться одна. Значит, у нее что-то на уме. Не трудно догадаться, что именно.

— А разве она не имела возможности избавиться от револьвера вчера вечером?

— Видимо, нет, — ответил Мейсон. — Не забывайте, что сержант Дорсет захватил ее с собой, когда поехал к Стаунтону. Она ничего не рассказывала вам об этой встрече?

— Рассказывала. Стаунтон утверждает, что Фолкнер сам привез ему рыбок. Более того, он предъявил документ, подтверждающий это.

— Черт возьми!

— Во всяком случае, она так сказала.

— Документ, подписанный Фолкнером?

— Да:

— И что сталось с этой бумагой?

— Сержант забрал ее и выдал Стаунтону расписку.

— Стаунтон ничего не говорил мне о документе, — задумчиво сказал Мейсон. — Что содержалось в этой бумаге?

— Подтверждение, что он вручил этих рыбок Стаунтону и хочет, чтобы тот позаботился о них и провел необходимое лечение. Он, Фолкнер, освобождает Стаунтона от ответственности в том случае, если с рыбками что-нибудь случится.

— И там стояла подпись Фолкнера?

— Стаунтон утверждает, что да. И, вероятно, в бумаге не было ничего, что возбудило бы подозрение у сержанта Дорсета. Конечно, я все это рассказываю со слов Салли.

— Почему же Стаунтон не показал мне этот документ, когда я был у него? — спросил Мейсон.

— Видимо, он не считает вас официальным лицом.

— Да, наверное. Но мне все-таки казалось, что я изрядно его напугал.

— Но если Фолкнер сам вынул этих рыбок из аквариума, зачем же тогда и этот половник, и привязанная к нему четырехфутовая палка? — спросила Делла.

— Я уже говорил об этом с сержантом Дорсетом, — ответил Мейсон. — Эта ложка не годилась для того, чтобы вытащить рыбок из аквариума.

— Почему?