Сумрачный лес

– Туда меня не затянут ни десяток лошадей, ни волки, ни другие чудища, если вам взбредет в голову такая мысль, – снова заговорил Биттерлинг.

– Я и не собираюсь туда идти, дорогой друг. Не тревожься, мы скоро пойдем обратно, – стараясь успокоить его, сказал Одилий и повернулся спиной к зияющему проему. Он в последний раз склонился над надгробным камнем, стараясь разглядеть то, что успел заметить прежде. Покрутив фонарем, он отыскал заинтересовавшее его место.

Плита была такой же старой и обветренной, как и на других могилах, но обтесана более гладко. На поверхности вплотную друг к другу располагались перекрещивающиеся насечки и странная резьба. Надпись, судя по всему, была довольно длинной и наверняка сообщала, кто спит в этом величественном гробу до конца времен. Старик Пфиффер многое бы отдал, чтобы расшифровать хоть слово. Он с лихорадочной поспешностью рылся во всех уголках своей превосходной памяти, но тщетно. В это мгновение его взгляд упал на уменьшившуюся свечу фонаря, и тогда Одилий поднялся.

– Бесполезно, надо возвращаться, – произнес он, отчего Биттерлинг с облегчением вздохнул.

Приготовившись спускаться, старик услышал еще один приглушенный возглас. На этот раз голос подал Карлман, указывая на одну из боковых стен гробницы.

– Вороны, – воскликнул молодой квендель, – там вороны!

Неожиданно разволновавшись, он оторвался от Гортензии и проворно вскарабкался по высоким массивным ступеням. Оказавшись рядом с Одилием, Карлман опустился на колени и ткнул пальцем туда, где только что скользил свет фонаря.

Здесь тоже виднелись углубления, которые повторялись через равные промежутки и на той же высоте. Боковую стенку гроба украшали три декоративные скамейки, но то, что на первый взгляд казалось простым узором, на самом деле представляло собой нечто вполне конкретное, и впечатляющая простота символического воплощения оказалась очень убедительной, стоило ее понять. Карлман выхватил образы с первого взгляда: в центре – треугольник с вытянутой вершиной, под которой соединялись в виде чашки две слегка изогнутые линии, а от них вниз уходили четыре выемки в виде лучей.

Треугольник – могучий клюв, чашка – тело птицы, а ниже располагался хвост с перьями. Над клювом виднелся круг с единственной точкой-глазом, представлявший собой голову. Слева и справа от нее – длинные дуги, из которых лучами расходились более короткие выемки. Это были крылья ворона с огромными перьями.

Одилий присел рядом с юным спутником. В свете фонаря Гортензия увидела, как зеленые глаза старика изумленно сверкнули.

Вороны выстроились в ряд, широко раскинув крылья. Парят ли они, опускаются или взлетают – решал смотрящий.

– Наверное, это как-то связано с руинами Вороньей твердыни, – предположил Карлман. – Я видел таких воронов там на камнях.

Одилий кивнул, зачарованно изучая рисунок.

– Ты прав, мой мальчик, и если все так, как я предполагаю, – торжественно заговорил он, – гробницы, у которых мы стоим, относятся к временам первых королей, населявших эти места задолго до квенделей. Когда-то здесь жил могущественный народ – об этом свидетельствуют остатки удивительных построек. Руины Вороньей твердыни, мост через Холодную реку, серая башня на западном холме, а теперь и эта погребальная камера, возникшая из глубины веков… Иначе и быть не может, клянусь заблудшими в ночи душами!

– В-вот они и поднимаются, эти з-заблудшие души, – заикаясь произнес Биттерлинг, указывая дрожащим пальцем вверх, куда-то мимо Одилия.

За каменной гробницей клубилась светящаяся белая дымка – вот проплыл один завиток, закручиваясь с обманчивым изяществом, и затерялся в бесконечной черноте. Вскоре за ним последовал второй, копия первого, тоже плавно нащупывая путь вверх, словно между стеной и гробницей тлел потаенный огонь.

Квендели в ужасе застыли. Явление, с которым они столкнулись глубоко под землей, показалось им столь же знакомым, сколь и невероятным, однако они не сомневались – перед ними не дым от пламени. Никто не решался взглянуть, откуда тянутся белесые полосы, пока Одилий, собравшись с духом, не подкрался к изголовью гробницы, чтобы осторожно заглянуть за угол.

– Боюсь, что мы видим уже знакомый туман, – негромко подтвердил он то, о чем все сразу догадались. – Он поднимается из отверстия в полу, а туннель внизу весь потонул в нем и мерцает точно так же, как в Сумрачном лесу. Значит, и сюда добрался… Вполне возможно, что проход ведет в лес, и уже не только туман, но и те, кто из него выходит, нашли путь в это подземелье.

Не успели остальные осознать смысл его слов, как Одилий обернулся к Карлману, прогоняя его со ступеней.

– Бегите, мчитесь со всех ног! – крикнул он, и его голос зазвенел в мертвой тишине. – Назад, в первый коридор!

Биттерлинг, сдерживавшийся до сих пор лишь ценой огромных усилий, мгновенно потерял самообладание.

– Клянусь черными мухоморами, теперь мы пропали! – закричал он и бросился бежать.