Сумрачный лес

Пирмин с ужасом прислушивался к тревожному бормотанию, не понимая смысла. Но больше его страшил сам голос: холодный, жестокий и в то же время звонкий, будто колокольчик. Это был голос ребенка, но совершенно точно не Блоди. Кто говорил с ним? Пирмину точно не померещилось, ведь он не знал этих зловещих стихов, тогда как же они могли прийти ему в голову?

Кремплинг задумался, не слышит ли голосов и его спутник. По Фенделю было невозможно определить, о чем тот думает, – он шел, глядя прямо перед собой и не оглядываясь на Пирмина. Впрочем, это вовсе не означало, что Фен-дель ничего не заметил. От страха и напряжения у Пирмина запульсировало в висках, но он не решился донимать спутника расспросами, чтобы не замедлить шага. Однако очень скоро им пришлось остановиться: из тумана, преграждая путь, внезапно вынырнули Черные камыши. Фендель не заметил шуршащую стену и буквально уткнулся в нее, остановившись в последний миг. Сноп искр от его факела взвился вверх и улетел в заросли, потухнув в мерцающей дымке.

– Налево или направо? – с трудом сдерживая нетерпение, спросил Пирмин, так как напрямик к месту, откуда доносились голоса, подойти было невозможно. Тропинка вела вдоль зеленой стены, поэтому оставалось только два пути, если не через камыши.

Фендель не стал долго раздумывать – лишь молча указал посохом направо. Они поднялись на холм, наверное, до половины – оценить расстояние здесь было непросто, – как вдруг остановились перед новым препятствием. На этот раз тропу перегородило упавшее дерево, или, точнее, ветвистый ивовый куст, чей короткий ствол и корни уходили в воду слева от тропы. Ветви редкой кроны, которая вряд ли когда-то была пышной, переплелись в тугую метлу. Из деревянного скелета торчали голые ветки, не очень гибкие, но и не настолько сухие, чтобы легко их отломить. Оставался только один выход – перелезать, и Пирмин мысленно застонал.

Сначала Фендель, будто гигантскую иглу в грубую ткань, протолкнул сквозь ветки свой деревянный посох, стараясь, чтобы тот приземлился на другой стороне на тропинку, а не в черную воду. Судя по долетевшему до слуха звуку, посох успешно приземлился на сухую тропинку. Тогда Фендель взял посох Пирмина и отдал ему взамен свой факел.

– Сейчас просуну его на ту сторону и полезу сам, – пояснил он. – Ты передашь мне факелы – и за мной.

Но прежде чем протолкнуть палку сквозь перепутанные ветви, отшельник пристально взглянул на спутника. Жесткое выражение его лица, казалось, смягчилось в мерцающем свете.

– Мы их еще не потеряли. Они не ушли далеко, – сказал он.

Пирмин нашел эти слова малоутешительными: они лишь намекали на успешный исход дела. Фендель, похоже, подозревал, что Блоди может заблудиться в Черных камышах и попасть туда, откуда его уже не вернуть. Быть может, именно это отшельник имел в виду? Ведь за Черными камышами лежал Сумрачный лес, и Пирмину все труднее было отгонять тревожные мысли.

Тем временем Фендель продрался сквозь заросли и оказался на другой стороне. Пару раз он застревал, и на его латаной куртке появилась еще одна прореха – на этот раз пониже левого плеча. Потом ветка, которую он оттянул, чтобы пролезть мимо, сломалась и больно ударила его по правой щеке, где тут же заалела ссадина. Не обращая внимания на все эти неприятности, Фендель протянул руку сквозь переплетение веток и подался к Кремплингу, который попытался передать ему первый факел.

Пирмин легче справился бы с этой задачей, будь он выше ростом. Ему пришлось встать на одну из нижних веток, чтобы дотянуться как можно дальше, только тогда Фендель смог забрать у него факел. Пирмин наклонился за вторым факелом, воткнутым в размокшую землю у края тропинки. Однако едва он выпрямился, как отчетливо ощутил: что-то изменилось. Колени стало покалывать, а волосы на затылке поднялись дыбом. Кремплинг уставился прямо перед собой – на стену камышей, окутанную густым туманом.

Там, за туманом, кто-то притаился. Кто-то опасный.

Пирмин не знал, откуда взялась такая уверенность, но почувствовал присутствие этого существа еще до того, как камыши зашевелились.

– Фендель, – испуганно прошептал он, – там что-то есть. Вон там, в камышах. Разве ты не чувствуешь, как?..

Договорить он не успел, потому что сквозь стебли послышался отчетливый треск, а сразу после этого – всплеск на мелководье. Сомнений не осталось, там кто-то был. Вероятно, кто-то большой, и громкий всплеск прозвучал пугающе близко. У Кремплинга перехватило дыхание. Он не решался оглянуться на Фенделя, продолжая завороженно смотреть туда, откуда доносились звуки.

Вот послышалось рычание, глубокое, угрожающее. Жуткие звуки переросли в заунывный гул и снова смолкли. Пирмин не смог сдержать возгласа ужаса, при этом отчаянно размахивая факелом.

– Давай ко мне, скорее! – крикнул позади Фендель. – Я помогу тебе! Одному нельзя!