Сумрак

Потому что, хотя никто не был готов сделать что-то большее, чем просто принять эту идею за шутку, никто из нас не сомневался, что Деймон был настроен серьезно.

Возможно, у него даже уже есть кто-то на примете.

"Я так рад, что иногда ты на моей стороне", — сказал ему Майкл.

Но Деймон только достал еще одну сигарету и прикурил ее, размышляя вслух. "Мы были бы связаны тайной навсегда".

"Да, но я не хочу никого убивать", — сказал Кай.

Деймон просто уставился в небо, а затем снова поднес сигарету ко рту. "Повезло тебе", — пробормотал он.

Я смотрел на него сверху вниз, его взгляд все еще был устремлен на облака, и я не мог избавиться от этого чувства в моем нутре.

Майклу и Каю нужно было, чтобы что-то произошло, и я… я уже предчувствовал это.

Прозвенел первый звонок, и мы все направились внутрь, студенты бегом взбегали по ступенькам и пытались лавировать по коридорам.

Она будет в классе. Она никогда не пропускает школу.

Остановившись у шкафчиков и уклонившись от разговоров, в которых другие запутались по пути в коридор, я, наконец, вошел в класс литературы со своим учебником и папкой, высматривая, кого она посадила вокруг себя, чтобы знать, чья задница должна двигаться.

Но пока я смотрел, я заметил в классе только Чейза Дири и Моргана Рэкхема. Больше никого.

Я остановился на мгновение, замешкавшись. Чертовски здорово. Вот что я получал за то, что торопился и пытался притвориться, что не торопился. Теперь я должен сидеть здесь, как гантель, и если она войдет и сядет далеко, я не смогу пошевелиться, иначе она поймет, что я ее жду.

А я не хотел, чтобы она знала, что я ее жду.

Продолжая сидеть у окна, я вынул свой телефон, делая вид, что занят.

Люди прибывали, заполняя места, но я не поднял глаз, когда Кай, Майкл и Деймон окружили меня.

Шли минуты, я почти не замечал разговоров учителя, тасования бумаг или толчков в плечо, чтобы передать новые пакеты обратно.

Я осознавал только одну вещь, пока сидел там.

Ее здесь не было.

Может быть, она не торопилась. В конце концов, она ненавидела этот класс.

Но пока длился урок, ее нигде не было видно, и я почти не слышал ни единого слова за все время.

Мы начали новую книгу. Учитель раздал их и закончил лекцию, что-то нужно было сдать к концу недели, но если это было не завтра, то мне было все равно.

Мне было наплевать. Где, черт возьми, она была?

Прозвенел звонок, и все поднялись со своих мест, выходя из класса, но вместо того, чтобы повернуть налево за пределами класса, к моему следующему уроку, я повернул направо.

"Эй, куда ты идешь?" спросил Майкл.

Мы с ним проходили правительство и экономику.

"Я буду на тренировке", — заверил я его.

Я развернулся и пошел в сторону библиотеки.

Тренер заставлял меня бегать круги, когда узнавал, что я прогуливаю уроки, но за последние несколько лет я пробежала так много кругов, что у меня это получалось идеально.

Сейчас я не могу сидеть в классе. Голова болела и раскалилась, как фитиль, и я отказывался искать ее, потому что, хотя я говорил себе, что это просто для того, чтобы убедиться, что она в безопасности, убедиться, что все в порядке, — это было потому, что я был зол.

Она действительно пошла на все, чтобы избежать меня, не так ли?

Вбежав в библиотеку, я пробрался через столы с работающими студентами и трусцой поднялся по открытой лестнице на третий этаж. Бросив папку с книгами на стол, я достал из кармана телефон, направился по длинному проходу и свернул направо в пятый ряд. Я подошел к ряду книг и вытащил толстый, темно-синий текст под названием "Ввод данных и трансцендентные кривые нерегулярных политопов" — то, к чему, как мы знаем, никто на этой планете даже не захочет прикоснуться.

Открыв крышку, я ввел комбинацию на замке внутри ящика, вставил телефон и закрыл его, положив обратно на полку. Общий телефон, который записывал все наши шалости, должен был быть спрятан где-то, где никто не будет искать, и все мы могли иметь к нему свободный доступ. Не знаю почему, ведь в итоге именно я доставал его и записывал большинство видео.

Но потом я услышал чей-то голос. "Это название не имеет смысла".

Я обернулся через плечо и увидел мелькание каштановых волос среди книжных шкафов.

Я сжал в руке замаскированную коробку с замком и замер. Видела ли она, что я положил сюда?

Я отпустил ее, заглянул через книжный шкаф и увидел, что Эмери прислонилась к задней стене, опустив голову, ее волосы и очки закрывали ее лицо.

"Тебя не было в классе", — произнес я.

Ее грудь затряслась, и мне показалось, что у нее дрогнули губы.

Но потом она прочистила горло. "Разве я не была?" — прошипела она. "Вау, ты выдающийся. Может быть, для следующего фокуса ты сможешь развести огонь и нарисовать в грязи истории о тех забавных дырках в небе, которые пропускают свет".

А? Дырки в небе?

О, звезды. Она назвала меня пещерным человеком?

Маленькая дрянь. Я имею в виду, я сделал за нее задание по литературе. Она хоть представляла, как тяжело было пытаться говорить как злая девочка-подросток с нулевым чувством юмора?

По ее щеке скатилась слеза, и она быстро смахнула ее.