Сунь Укун — царь обезьян

Бились долго, уже стало смеркаться, поползли туманы, подгоняемые ветром, и вскоре совсем стемнело. А как вам известно, у Чжу Бацзе были огромные уши, которые свисали прямо на глаза, и в темноте он ничего не видел. Поэтому, улучив момент, он бросился бежать, волоча за собой вилы. Старый дьявол бросился за ним, схватил его своими острыми клыками за голову и помчался в город. Там он бросил его бесенятам, велел крепко связать и поместить во дворце, в тронной зале Золотых колокольцев. Затем старый дьявол на облаке снова помчался к месту боя, чтобы в нужный момент прийти на помощь своим братьям. Шасэн понял, что дело принимает дурной оборот, и, сделав ложный выпад своим волшебным посохом, неожиданно повернулся и бросился наутек. Но второй демон настиг его, обвил своим хоботом и тоже доставил в город, приказав бесенятам связать пленника и поместить его в той же зале, что и Чжу Бацзе.

Сунь Укун знал, что ему одному сразу с тремя не справиться, отбил своим волшебным посохом сыпавшиеся на него удары, перекувырнулся, вскочил на облако и умчался. Тут третий демон принял свой первоначальный облик, обернувшись исполинской птицей, которая одним взмахом крыльев могла покрыть расстояние в девяносто тысяч ли. Двумя взмахами крыльев он догнал Сунь Укуна и зажал его в пасти так, что тот даже пошевельнуться не мог. Он притащил Великого Мудреца в город, бросил на землю и тоже велел связать и поместить в зале Золотых колокольцев вместе с Чжу Бацзе и Шасэном.

После этого дьяволы столкнули Танского монаха с места, на которое с почетом усадили его вначале, и он при свете фонарей увидел своих спутников, связанных по рукам и ногам и валявшихся в пыли.

Глядя на них, Танский монах не сдержал слез и принялся причитать. Следом за ним стали плакать и Чжу Бацзе с Шасэном. Один только Сунь Укун оставался спокойным и, посмеиваясь, говорил:

– Не плачь, наставник, и вы, братья, не плачьте; как только дьяволы уснут, мы выберемся отсюда.

В это время паломники услышали, как старый дьявол распорядился:

– Эй, слуги, пусть пятеро носят воду, семеро чистят котел, десять разжигают огонь, а двадцать тащат железную клетку. Мы сварим монахов. Сами отведаем и слугам дадим по кусочку, чтобы обрели долголетие.

Вскоре прибежали бесенята и доложили:

– Вода закипела!

Дьявол распорядился втащить пленников, вначале Чжу Бацзе, потом Шасэна.

Сунь Укун с помощью волшебства быстро освободился от веревок, выдернул у себя шерстинку, превратил ее в точное свое подобие, а сам взлетел в воздух и стал смотреть, что будет дальше. Таким образом, в клетку засунули не Великого Мудреца, а его двойника.

Наконец дошла очередь до Танского монаха. Его повалили навзничь, скрутили веревками и тоже внесли в клетку. Дрова были сухие, и костер горел ярким пламенем.

Тут Великий Мудрец прищелкнул пальцами, произнес заклинание, и тотчас же перед ним в образе тучи предстал царь драконов Северного моря и низко поклонился.

– Мой наставник попал в беду, – сказал Сунь Укун. – Дьяволы посадили его в клетку и хотят сварить. Не дай ему погибнуть!

Выслушав Великого Мудреца, дракон сразу же превратился в ледяной ветер и начал дуть, мешая огню лизать днище котла.

В конце третьей стражи старый дьявол распорядился:

– Эй вы, подручные! Хорошенько стерегите пленников! А мы на время покинем дворец и отдохнем хоть немного. К пятой страже, как только начнет светать, монахи сварятся, тогда можно будет заправить их чесноком, посолить, полить уксусом и полакомиться.

Бесы обещали в точности выполнить приказание, и трое дьяволов удалились к себе.

Сунь Укун слышал все, что сказал старый дьявол, спустился чуть ниже, обернулся мухой и сел на решетку клетки. Тут до него донесся голос Чжу Бацзе.

– Видно, истопники сменились, – сказал он. – Когда нас втащили сюда, было жарко, а сейчас потянуло холодом. Эй, начальник истопников! Поддай-ка жару! А то у меня застарелая простуда!

Между тем Сунь Укун вдруг вспомнил, что у него есть при себе сонные мушки, и решил усыпить бесенят.

Каждому истопнику он бросал в лицо по мушке, мушки забирались в ноздри, и бесенята один за другим валились на землю и тотчас же засыпали.

Как только уснул последний, десятый бесенок, Сунь Укун принял свой обычный вид, подошел к клетке, освободил наставника, а потом Чжу Бацзе и Шасэна. Дракона Северного моря Сунь Укун отпустил, шерстинку вернул на место, а затем сказал:

– Вы обождите меня, а я пойду разыщу коня и поклажу, без них нам не обойтись.

Сунь Укун на четвереньках пробрался в залу Золотых колокольцев, где бесы и бесенята спали вповалку в самых различных позах, нашел коня, отвязал, разыскал поклажу и коромысло и так же тихонько вышел из залы. Поклажу и коромысло он отдал Шасэну, и все вместе они направились прямо к главным воротам, но тут послышался стук караульных колотушек и звон колокольцев. На воротах висел замок с печатью.

– Пойдемте через задние ворота, – сказал Чжу Бацзе.

Но на задних воротах тоже висел замок с печатью.

– Плохо дело! – сказал Сунь Укун. – Как же нам отсюда выбраться?