Сундук артиста

Этот «подлог» до сих пор никем не был обнаружен, и даже Кайдановский так никогда о нем и не узнал и не заметил подмену.

Надо сказать, что в те времена мне, беспартийному, не то режиссеру, не то актеру, никогда бы не доверили съемки за рубежом, да еще и такого совершенно не советского писателя как Достоевский, если бы к тому моменту в верхах не решили, что совместная работа улучшит несколько натянувшиеся отношения между СССР и Чехословакией.

«Игрок» — это моя третья и последняя режиссерская работа в кино.

Все натурные съемки проходили в Чехословакии, а павильоны снимали на родном «Ленфильме». Забавно, что сцены игры на рулетке вызывали неподдельный интерес не только участвовавших в съемках актеров, но и всех окружающих, от осветителей до дирекции, поскольку азартные игры в нашей стране были запрещены почти полвека назад. Но тем не менее удалось найти консультантов, которые нам подсказывали, как все это происходило на самом деле.

Так состоялось озвучание последней сцены фильма. А чтобы скрыть это «преступление», репетицию и озвучание я назначил на самое позднее время.

Телефильмы «Чисто английское убийство» и «Сгореть, чтобы светить»

А это уже фотография из фильма «Чисто английское убийство», который делал на объединении «Телефильм» режиссер Самсон Самсонов.

Съемка каждого объекта готовилась с особой тщательностью, тогда я впервые увидел, что в павильоне заранее стоят три камеры, благодаря которым режиссер получал отснятый дубль сразу с нескольких точек.

Появившись на телеэкране совершенно для меня непредвиденно, фильм пробудил такой интерес публики, что через некоторое время Самсонову предложили перенести этот телевизионный фильм на киноэкран. Конечно, потребовались кое-какие доработки и уточнения, но в конце концов фильм начали демонстрировать в кинотеатрах. А предложение Самсонова явиться в английской детективной истории в роли проницательного доктора Ботвинга было совершенной неожиданностью, поскольку никто и никогда не пытался предложить мне роль иностранца.

Надо сказать, что потом я только раз принимал участие в телевизионном фильме, да и то он был не наш, а болгарский.

Эта многосерийная картина называлась «Сгореть, чтобы светить», действие ее происходит во время Второй мировой войны.

Кстати, в этом фильме в роли танцовщицы снималась моя Гитанна, и это единственная работа, где мы оказались вместе на экране.

А съемки картины подарили нам знакомство с талантливыми, замечательными людьми, и потом мы всем семейством еще не раз бывали в прекрасной, гостеприимной Болгарии.

Фильм «Звезда пленительного счастья»

Как я уже говорил, мне всю жизнь хотелось оставаться в кино актером, а не типажом, приклеенным к своей первой удачной роли. Поэтому предложение режиссера Владимира Мотыля появиться на экране не клепальщиком, не шофером, не солдатом, а князем Трубецким, было замечательной возможностью попробовать себя в совершенно новом амплуа.

Да и еще картина снималась на родном «Ленфильме», поэтому я и сейчас не жалею, что буквально расплатился за эту работу собственной кровью.

Дело в том, что в сцене гражданской казни над головой моего героя ломают шпагу, и то ли от того, что шпага была плохо подпилена, то ли потому, что игравший экзекутора ошибся, шпагу о мою голову сломали по-настоящему, пошла кровь.

Меня повезли к врачу зашивать рану на голове, но зато в картину, конечно, взяли именно тот дубль, где по лицу потекла действительно моя кровь.

Но самое интересное, что потом наши консультанты-историки с восторгом говорили о фантастической точности этого эпизода. Оказывается, сохранились свидетельства, согласно которым 150 лет назад во время гражданской казни Трубецкого произошло буквально то же самое и точно так же из рассеченной головы текла кровь.

Фильм «Москва слезам не верит»

Я уже работал но ВГИКе, куда меня в свое время позвал Сергей Бoндарчук, когда Владимир Меньшов предложил мне принять участие в его фильме «Москва слезам не верит».

Поначалу я отказался, и только упрямая увлеченность Меньшова и стремление тут же увязать все мои трудности с планом съемок решили дело. Кроме того, он замечательно придумал, что Гоша — это синтез моих прошлых ролей: помесь физика (он работает с учеными) и рабочего — золотые руки (вроде Журбина). Но главное, картина без экспедиций, всего один выезд за город. Так что моей работе в институте это не мешало, и я согласился.

Начались съемки. Никакого интереса ни у кого она не вызывала. Ну, еще одна лента по затертой, чисто советской схеме. Совсем недавно была сделана почти такая же картина «Старые стены» с Людмилой Гурченко в главной роли. А уж совсем давно Александров подарил народу сказку на ту же тему «Светлый путь», где Любовь Орлова запросто летала на автомобиле по небу, символизируя светлое будущее наших женщин.