Сундук мертвеца

– Примите извинения за то, что я воздействую на вас колдовством, порабощающим волю, – добавил я. – Ненавижу такие штуки, но не сумел придумать иного способа с вами поговорить, а это необходимо. Пожалуйста, не трудитесь произносить звуки, используйте для ответов Безмолвную речь. Я хочу, чтобы у вас были для этого силы.

«Хороший день, сэр Макс, – ответил Клари Ваджура. – Надо же, на вас даже одежда та же, что была в моем сне. Вы пришли меня убить, как обещали. Я вам рад».

И пока я думал, чем ответить на такое сердечное приветствие, он спросил:

«Вы решили отомстить за меня? Уже придумали, как выманить Нуфлина Мони Маха из Харумбы? Или убьете его прямо там? В древней Книге Безумий[33] сказано, что Вершитель может носить чужую смерть в рукаве, как прирученную птицу. Вас ведь пустят в Харумбу живым, если захотите. Я бы точно пропустил. Вы обаятельный. Невозможно вам отказать».

Я даже не то чтобы удивился. Хотел настоящего магистра Клари Ваджуру – получай. Вот что значит угуландский колдун старой школы. Минуты не прошло, как вынужденно очнулся от лучшего из своих сновидений и фоном сопровождавшей его мучительной агонии, и уже полон отличных жизнеутверждающих идей. Для начала ловим и контрабандой проносим в Харумбу смерть Нуфлина Мони Маха. В моем рукаве. Обаятельно улыбаясь Хранителям. Нет слов.

«У меня самого не вышло, – говорил тем временем Клари Ваджура. – Я, как вы догадываетесь, совсем не случайно увидел сон про Харумбу. И не старый мертвец меня туда заманил. Я сам, по своей воле, ценой огромных усилий отправился прямо к нему в лапы. И был доволен собой, когда до него добрался. Однако, как видите, ничего сделать не смог, только сам угодил в ловушку. Но все равно не жалею, что так поступил. Нет вины на том, у кого не получилось задуманное, но невозможно простить того, кто даже не попытался».

– Мне в голову не приходило, что вы увидели сон про Харумбу нарочно, по собственной воле, – признался я. – Был совершенно уверен, что вас Нуфлин как-то к себе заманил. Он все-таки очень хитрый, и свободного времени у него теперь куча, вообще все время свободное, они же там даже толком не спят. Увидел, что по Харумбе начали шляться сновидцы, изучил вопрос и смекнул, какую пользу можно от этого получить. Хранители Харумбы клянутся, что их клиенты не могут колдовать и вообще абсолютно беспомощны, но какие из них, к дуримским[34] лешим, эксперты? Старые кейифайи демонстративно не интересуются нашей магией, а могущественные угуландские колдуны к ним прежде не попадали, Нуфлин Мони Мах за все время первый. Так что опыта у них нет.

«Может, вы и правы, – неожиданно легко согласился Клари. – Заманил, так заманил. Но это совпало с моим желанием. Единственным. Страстным. Все эти годы я жил только надеждой однажды убить Нуфлина Мони Маха. Решил: если у меня не осталось ничего кроме снов, значит буду пытаться убить его во сне, мало ли что говорят – невозможно. Из любого правила случаются исключения, и, может, мне наконец повезет. В конце концов, еще никто никогда не хотел убить так сильно, как я. И справедливость в этом вопросе на моей стороне. Только ради этого я оставался в живых вопреки обстоятельствам и природе. И даже моя немилосердная судьба вдруг сжалилась, прислала помощь, старого колдуна, достаточно искусного, чтобы поддерживать жизнь в моем теле. Но все оказалось зря. К тому времени, как я стал достаточно опытным сновидцем, чтобы приступить к делу, Нуфлин Мони Мах скрылся в Харумбе – от своей смерти и от меня. Я пришел за ним туда, но ничего не смог поделать. Еще и услугу старому мерзавцу поневоле оказал. Так жаль!»

– Мне тоже жаль, – откликнулся я. – Нечестно, что он смог использовать вас в своих интересах. Так не должно быть.

«Но вы в силах это исправить, правда? Вы найдете способ окончательно убить Нуфлина? Сможете за меня отомстить?»

– Вряд ли я стану этим заниматься, – честно сказал я. – Кровавая месть мертвецам плохо вписывается в мой повседневный график. И, боюсь, выходит за пределы моих возможностей. Я таким вещам не учился. И совсем иначе устроен. Просто совсем другого склада человек.

Он так на меня зыркнул, что впору было обеспокоиться, не обучены ли старейшие магистры Ордена Семилистника убивать взглядом. Правильный ответ: нет. По крайней мере, я тогда выжил. А Клари Ваджура отвел глаза и спросил:

«Тогда зачем было затевать этот разговор? Зачем дразнить обреченного надеждой? Убейте меня, как обещали. Бодрствовать в ясном уме, не страдая от боли, в моем положении приятное разнообразие, но им я, будем считать, уже насладился. Хватит тянуть».

– Давайте пока не будем спешить с убийствами, – предложил я. – Дурное дело не хитрое, успеется, если что. Я хотел поговорить с вами не про смерть, а про жизнь.

«Такие разговоры больше не для меня», – отрезал Клари Ваджура.