Сундук мертвеца. Путь Базилио

– Решпект и уважуха, высокопородная пани, – мадам Капительман почтительно повозила мордой по подстилке. – Я уже вся ваша. Кладите мне в уши свои слова, из них вырастет усё, чего вы хочите.

Незнакомая поняша зло стукнула копытом по полу.

– Ладно. Попробуем так, – бросила она, нервно переступив с ноги на ногу. – Я снимаю дальний кабинет в «Парафине» на сегодняшний вечер, с семи и до конца. Если он заказан – отмените заказ. Сейчас же.

– Вы мине серьёзно извините, – перебила старуха, – только до «Парафина» приходили-таки две мамзели в чёрном и чегой-то вынюхивали. Вас это ни разу не беспокоит?

– Ни разу… ффффрп! – незнакомка вскинула голову. – Крысы мои, из службы безопасности. Надо было убедиться, место подходит или нет. Мне нужно кое с кем поговорить. Наедине. Я сказала – наедине.

– Усё будет в самом лучшем виде, какой только бывает за деньги, – пообещала мадам Капительман, соображая, сколько можно будет содрать с посетительницы.

– И если кто-нибудь попытается подслушивать, – продолжила незнакомка, – я об этом узнаю, причём быстро. Кто и зачем подслушивал, я тоже узнаю быстро. И если окажется, что это вы – тогда вы очень, очень сильно пожалеете, что дожили до этого дня. Если останется чем жалеть. Это понятно?

– Таких глупостев я не имела даже молоденькая, – мадам сделала вид, что немного обижена. – Я держусь своей бранжи, мине не интересно, що там у вас за разговоры, мине интересно, шобы вовремя было плочено. Вы таки не знаете за мои ужасные расходы. Кому-то другому я сказала бы за восемьдесят, но персонально ради вас я скажу за шестьдесят, и пусть эти ваши дела сделаются как тому следует…

– Обычная цена плюс столько же сверху за срочность и покладистость, – пообещала поняша. – Душок! Деньги достань!

Белка-летяга ловко нырнула в складки попоны и вынырнула с кошельком. Ловкие лапки распутали петли и залезли внутрь.

– Выдай ей двадцать… ладно, сорок, – сказала поняша. – И если будут хоть какие-то проблемы… нет, если мне хотя бы покажется, что начались какие-то проблемы… я обещаю. – Незнакомка поставила голосом тяжёлую, неприятно-убедительную точку.

– Таки усё будет чики-пуки, высокопородная пани, – заверила мадам Капительман. – Я сейчас мигом насчёт того места. Зюзя-а! – крикнула она как можно громче.

Зюзявочка появился минуты через две – когда поняша в чёрном уже убралась, не попрощавшись. Тем не менее мадам держала ухо востро. Как и всегда: старуха за жизнь навидалась разного и научилась быть осторожной.

Деньги Зюзявочка убрал в матрац: Капительман предпочитала всегда иметь при себе сотни три-четыре на непредвиденные расходы. Потом она отдала все необходимые распоряжения, громко и отчётливо, и только одно последнее – шёпотом.

Отпустив жука, старуха положила голову на колени и стала думать о том, как могут извернуться Псюша и Склизка, чтобы перехватить у неё случной бизнес – если он, конечно, окажется успешным. Под тихий шорох своих мыслей она задремала.

Зюзя пришел поздно вечером. К тому времени мадам уже пробудилась, сходила на двор опростаться и даже успела пощипать свежей травки – старый желудок любил молодую зелень.

– Ну и таки шо? – спросила она, устраиваясь на подстилке.

– Всё как вы велели, пани Капительман, гости вроде довольные, – отчитался жук.

– Ушли? Давно? – уточнила поняша. Жук согласно шевельнул усиками.

– Ты всё сделал? – старуха недоговорила. Зюзявочка жужукнул, примостился возле волосатого уха и тихонько зашипел, прочищая трахею.

Мадам Капительман была не то чтобы любопытна. Вовсе нет. Но считала нужным знать больше, чем другие. Несколько раз её это сильно выручало. Поэтому она старалась быть осведомлённой хотя бы в том, что происходит вокруг, и особенно – в принадлежащих ей заведениях. Зюзявочка ни о чём подобном не задумывался. Зато у него были две очень полезные способности. Во-первых, слышать не только подбородочными отверстиями, но и передними лапками, воспринимая звук через вибрацию поверхности. И, во-вторых – запоминать услышанное без усилий: он мог заниматься чем угодно или ничем вообще, впадая в столь любимое инсектами оцепенение. Запись шла сама по себе, не задевая сознание. Когда мадам просила Зюзявочку тихонько посидеть в каком-нибудь уголке и послушать разговор, тот обычно быстро отключался – но потом точно воспроизводил записанное, не вникая в смысл. Мадам Капительман ценила своего единственного челядина ещё и за это.

Как правило, самые интересные разговоры велись в том самом кабинете. Поэтому закуток-пенал, который считался личной комнатой Зюзявочки, примыкал непосредственно к нему. Там он мог лежать с удобством на своей подстилке, жуя червяка или гусеницу, молясь Дочке-Матери или просто вырубившись – но зацепив передние лапки за стенку и впитывая звуки, идущие из комнаты.

Мадам нутром чуяла, что угрозы поняши в чёрном – не лажовые. Но выполнять её наглые требования она тоже не собиралась.