Сундук золота и всех обратно

«Весло» было сказано по-итальянски. Насчет рынка не удивил.

- Rebellion. Peitsche, - когда русский переодевался, Джованни заметил, что упомянутой плетью ему исполосовали всю спину и не один раз, - Kein Freiheit. Pagaia.

- Schlacht. Pegasus, - указал пальцем на палубу.

- Warumkein Freihart Pegasus? – спросил Фредерик на таком же «упрощенном немецком».

- Kreuz, - русский перекрестился справа налево, - Kapitän Hund Sohn Latein. Pagaia Pegasus.

Русский бросил взгляд на Тодта, но Тодт подумал, что под «латинский собачий сын» имеется в виду не «католический собачий сын», а «итальянский», и не обиделся.

- Sie, - показал на Фредерика, - Freiheit. Danke. Hilfe? Segel nein, Pagaia nein.

Если не на паруса и не на весла, то какая тогда с него помощь? Тодт и Джованни не ответили.

- Hilfe. Land, Pferd, Schwert, Reise? - предложил Фредерик.

Предлагать благородному человеку «работу» было бы крайне невежливо. Рыцари не работают. Предлагать «службу» было бы более прилично, но не вполне уместно. Фредерик не мог предложить рыцарю поступить на службу лично к себе или даже к дяде Максимилиану. Вдруг он у себя дома не ниже по статусу и примет за оскорбление. Если только на службу к Его Величеству. Но русский наверняка давал присягу своему королю и не примет предложение от чужого. Зато Фредерик только что оказал Устину небольшую услугу. Освободил из плена немного раньше, чем тот сам бы освободился. Это давало право попросить об ответной небольшой услуге. Немного проехать верхом и, при необходимости, кого-нибудь порубить мечом. Сущие пустяки уровня досуга и развлечений. Повседневного досуга, не того, который бывает по праздникам.

- Gepäck? – Русский жестами показал под ноги и как бы поднял тяжесть на плечо.

- Ja.

- VielGeld? – похоже, «Boyarski sin» означало человека, который умеет анализировать и делать обоснованные предположения.

- Scheisse! – Фредерик оглянулся.

- Ottomane nicht verstehen, - улыбнулся русский.

- WarumGeld?

- EinRitter undvier Krieger, - русский указал на Фредерика, потом обернулся и развел руками – Großes Schiff. Viel Geld oder viel Liebe. Kein Mädchen. Geld?

Фредерик вздохнул.

- Dasist dasGeld meinesKönigs, - пояснил Фредерик, чтобы русский не принял его за вульгарного грабителя и пирата, - Für die königliche Armee.

Джованни прикрыл лицо ладонью и улыбнулся. Немецкое Geld и английское Goldв Генуе звучало частенько. Значит, как он уверенно предположил еще в Марселе, никакой не свинец и пушки, и даже не серебро, а золото.

- Gut, - кивнул русский.

В этом простом слове Фредерик почувствовал целый букет чувств. Если бы благородного человека освободил пират и разбойник, то рыцарь все равно был бы благодарен. Но намного приятнее быть благодарным человеку чести, который служит достойному государю.

- Hilfe? Geld, Reise, Haus? – оруженосец повторил предложение.

- Hilfe, - твердо сказал Устин и протянул руку. Фредерик от души пожал ее.

Фредерик к вечеру уже сходил с Тодтом в трюм и разобрался, какие ящики надо выгружать. Старпом «Пегаса» предсказуемо не стал раскидывать золото по всему трюму, а сложил все в два отсека, закрытые на замок. Поскольку ключи утонули вместе со старпомом, Тодт вскрыл двери инструментами судового плотника.

- Сорок восемь мест груза. И довольно тяжелых, - пересчитал Фредерик.

Тарди любезно проставил на всех бочках и сундуках номера мелом. Десять из сорока восьми были помечены еще и буквой D.

- Вскрой вот этот, - сказал оруженосец.

Тодт вскрыл. Внутри лежали завернутые в сукно мешки с дукатами.

- D – значит дукаты. Поделено по десять тысяч, надо полагать. Остальное – слитки.

- Жаль, что нет серебра, - сказал Тодт, - Старого тертого серебра.

- Почему? – удивился Фредерик.

- Нам надо будет рассчитаться со всеми, кого не возьмем с собой. Если мы дадим им сверкающие дукаты, то в первом же кабаке или лавке любая ищейка возьмет след.

- Да, я хотел об этом поговорить. У меня нет доверия к тем, кто злобно сидит на носу и к тем, кто злобно сидит на корме. Подозреваю, что они и таскать груз откажутся. Зато нападут на нас, когда мы устанем.

- Я бы на их месте напал, когда мы отдадим якоря, - сказал Тодт, - Мы не пустили их в трюм. Они могут быть уверены, что мы захватили галиот не ради свободы гребцов, а ради достаточно дорогого груза. Но в море ни те, ни другие не нападут, потому что они без нас не смогут вести корабль, и первый встречный их сразу возьмет на абордаж, а потом посадит на эти же весла в этих же цепях. Вытерпят ли они, пока мы перетащим груз на берег?

- Их не так уж много, - сказал Фредерик, - Я поговорю с русским. Надо убрать обе банды одновременно, чтобы они не разбежались. Но чтобы не пострадали наши матросы.

- Кстати, а где тут судовая казна? - спросил Тодт, - Там же должно быть серебро для мелких расчетов.