Суп из сказок

За его спиной бушевала жаждущая смерти, равнодушная к жизни (моей жизни!) тёмная толпа.

Мне захотелось заскулить от ужаса.

Староста стоял так близко, что я кожей чувствовала лёд его доспехов. Равнодушный… Пустой…

– Ты убила моего сына, ведьма, – прогремел староста, – Ты сожгла его и бежала.

Толпа заволновалась. Послышался испуганный шепоток:

– Сожгла, правду говорит… Обуглился весь, болезный! Видать, долго мучился…

Староста перекричал всех:

– Наказание за это – СМЕРТЬ!!! Признаёшь ли ты свою вину, ведьма?

Я подняла голову. Загнала страх как можно глубже и, впервые твёрдо посмотрев старосте в глаза, ответила:

– Нет.

Потом были пытки…

К утру надо мной сжалились – развели костёр для ведьмы.

Я уже не кричала. А зачем было кричать?

Верёвки рвали кожу. Огонь лизал ноги, окрашивая всё вокруг в кровавый цвет. Но жара я не чувствовала. Я чувствовала равнодушный холод. Могильный. Смертельный.

Опять…

Я хотела увидеть солнце. Последний раз. Только увидеть…

Я смотрела на горизонт и понимала, что не успею.

Я умру раньше.

Солнце…

Моё Солнце…

И тут я увидела свет.

Этот свет ни с чем не спутаешь.

И я засмеялась от радости!

И боль отступилась.

Нежные лучи оплетали меня, отгораживая от жестокости, от смерти…

Я уже не видела, как тот же добрый свет, что защищал меня, мучил моих палачей. Они корчились и хрипели громче, чем смеялась я…

Они сгорали.

Заживо сгорали от солнечного света.

Как тот, кто меня предал…

Но я этого уже не видела.

Я была счастлива.

Это была моя самая счастливая смерть…

Иногда мне кажется

Иногда мне кажется, что мир всё ещё заслуживает шанс.

Но только иногда.

Что вы чувствуете, когда идёте по пустой улице? Каждому знаком этот холодок внизу живота, когда кажется, что вот-вот схватят за лодыжку. И тогда дышать становится тяжело от одной мысли: вдруг этот кто-то действительно существует.

Когда, наконец, запираете дверь квартиры изнутри, вы убеждаете себя, что в безопасности. Что к вам никто не проникнет. Что вы защищены. И долго длится это спокойствие? Сколько ужасов можно представить прежде, чем рука коснётся выключателя и в глаза ударит спасительный свет? И даже тогда вы стараетесь не смотреть в дальний тёмный угол, чтобы не дай Бог, не потревожить детские кошмары.

Столько страхов… Но разве хоть кто-то из вас смотрел в глаза тому, кто ждёт в темноте? Вас сковывало что-то, кроме леденящего ужаса при виде движущейся тени в пустой квартире? Чьи кошмары оказывались, в конце концов, реальными?

Мои кошмары реальны всегда.

И я не могу убедить себя, что они – игра воображения.

К сожалению.

Вы жалуетесь на свои никчемные жизни из-за несданного вовремя отчёта и опоздавшего автобуса. Как же вы можете увидеть бОльшее?!

Хотя нужно ли смотреть? Разве стал какой-нибудь бедолага счастливее оттого, что разглядел тень, ускользающую за угол? Я – нет.

А зачем, собственно, отвлекаться? Размышления о горькой судьбе явно не сделают за меня неприятную работу. Всё равно никому не захочется лезть в дерьмо, в котором я плескаюсь каждый день.

Сегодня с утра я ела салат. В нём была курица и огурцы. И кукуруза. Я до сих пор помню его вкус: нежный, сладковатый, с лёгкой, едва заметной, кислинкой. А сейчас я стою здесь с пушкой, которую на прошлой неделе вытащила из кобуры мёртвого мента… Нет, полицейского. Они же теперь полицейские. Звучит более пафосно. А сути не меняет. И вот я стою здесь с этой пушкой и готова выстрелить. Стою с ней и вспоминаю вкус салата с курицей. С птичьим мясом. С мясом, подобное которому может в любой момент рухнуть на заплёванный асфальт. Вот только курок нажму – и рухнет. У меня рука не дрогнет, я то ещё чудовище. Привычная. Таких монстров не жалко. Куда вашим грёбаным фильмам про вампиров! Реальность намного страшнее. Зато почти всегда хватает обычного пистолета. Но иногда приходится становиться более изобретательной. Эту тварь я бы зубами разорвала. Все соки бы выжала, как этот монстр выжимал их из тех, кому не повезло пройти здесь ночью. Сегодня не повезло ему.

«Бах…», – я мысленно вторила звуку оружия.

Тело рухнуло на асфальт и зарычало, захлёбываясь в собственном соку. Как курица из салата.

Я не спешила. Это не первый мой монстр и точно не последний. Я уже привыкла не дёргаться при приближении людей. Когда-нибудь меня поймают. Не наверное, точно поймают. Удача не может длиться вечно. Хотя какая, к чёрту, удача? Это моя жизнь – удача? Видеть тварей, которые днём притворяются обычными людьми. Видеть и понимать, чувствовать, сколько душ они сгубили.

Я ведь и собственную душу режу на лоскуты, верно? И в аду меня уже ждёт местечко. Ох и тёпленьким оно будет! Одно радует: этих тварей я отправила туда хоть немного, а раньше. И если мне повезёт… если мне очень-очень повезёт, то и в преисподней я смогу наподдать паре из них.