Супер сайз. Двойной удар

– Вам сколько лет? – прохрипел я, пытаясь подсчитать сколько времени прошло с гребаного мальчишника, и траха с бабой из торта, после которого я почти передумал жениться на суке Маринке. Почти. И если б эта платная дура тогда не сбежала, я бы сто пудово опоздал на собственную свадьбу. Потому что… Стоп. Я ведь предохранялся тогда? Или спьяну решил довериться шлюхе, они в этом искусстве весьма осведомлены. Резина у них качественная, агентство было дорогое, откуда я заказал бабу. Все четко обычно было. Обычно… Мать его, ведьму. А дура в синем платье, вывалившаяся из торта была эталоном необычности.

– Семь скоро будет,– пробасила адская девчонка.– Нас в школу раньше велели отдать, потому что мы опережаем по умственному развитию… Мама нас показывала психологу, когда мы немножко разрушили гараж у соседа. Вовка пробовал точечные удары…

– Рот закрой,– прорычал я, схватившись за виски пальцами. Да нет, не может быть. Это просто у меня ум за разум заходит от усталости. – Манатки собирайте. Домой поедем.

– У нас еще два урока,– радостно пискнул пацан, показав отсутствие переднего зуба.

– Считай, что я их отменил. Жду в машине.

До лимузина я бежал. Чертов телефон остался лежать в портфеле. С которым я наверное срастусь скоро, а еще с подушкой и полом в холле за диваном. Я дрожащими пальцами выхватил мобильник и набрал номер телефона своего доктора.

– Борисыч, как можно установить отцовство? И как сделать так, чтобы дети не мои оказались? – проорал в трубку, не дав сказать Пилюлькину даже слова.– Там что надо для этого? Чтобы у этих личинок не было моего гена? Или, чтобы их дура мать зашила там себе все суровой ниткой?

– Или ты себе узлом завязал бы? -хмыкнул чертов коновал. Я ему плачу как Парацельсу, мать его, а он дает тупые советы.– Это надо было делать до того, как ты фонтанировал тестостероном, дорогой Глеб Егорыч. Нужен биологический материал для установления родственности.

– Ты что мне предлагаешь? В банку спускать? – взревел я. Мишаня как то странно затрясся плечами и захрюкал.

– Я предлагаю принести для анализа слюну, ногти, волосы объекта. А ты хочешь если, то в банку. Если так нравится, конечно. Хотя, мне достаточно мазка с твоей щеки, – издевательски проблеял эскулап.– Анализ дает результат до девяноста девяти и девяти десятых процента.

– Значит есть вариант ошибки? – во мне проснулась надежда. Господи, да что это я? Конечно личинки сатаны не имеют ко мне ни малейшего отношения. Сто процентно. С чего я вообще взял… ?

– Одна десятая процента? – впился мне в мозг голос Борисыча,– Глеб, ты серьезно? Короче, не морочь мне голову. Вези биоматериал, а еще лучше предмет исследования.

– Предметы. Их двое, – буркнул я, проклиная себя вообще, за то что решил, с чего-то вдруг, что мне нужен этот анализ.– Два почти семилетних исчадья.

– Да ты меткий стрелок,– заржал врач.

–Любую приблуду куплю для твоего мед центра, если выродки не мои,– мое обещание прозвучало угрожающе. Борисыч хмыкнул.

– Глеб, я конечно сделаю все, что в моих силах. Но, если ты все таки один раз молодец, засунь себе эту приблуду знаешь куда?– совершенно серьезно сказал Пилюлькин, но я явственно уловил в его голосе нотки дикого ржача.

– Через час будем у тебя.

– Я заканчиваю через пятнадцать минут. Завтра.– сказал как отрезал Борисыч. – Ты семь лет находился в неведении, один день не решит ничего.

– Я тебя загрызу, если не дождешься,– пообещал я, задумчиво глядя в окно лимузина на две маленькие фигурки, скачущие по ступеням школьного крыльца.

Прасковья

– Это не мы, честно. Он сам. Я вообще не хотел стричься.

Я уставилась на сына, так и не донеся чашку с ароматным чаем, приготовленным заботливой Альбертовной, до рта.– Ма, ну правда.

Перевела взгляд на мамонта, похожего сейчас на подбитого вражеского летчика и икнула. Пальто на страшном мужике было похоже на обгоревший шалаш. Всегда буйная шевелюра существенно поредела и местами еще дымилась. Борода тоже стала походить на мочало. Но взгляд остался зверским. Зато уши… О боже, а я то все думала, в кого у Вовки такие локаторы, за которые мой любимый сын в школе носит погоняло параплан.

– Дядя Хлебушек сказал, что нас надо постричь, а то мы на людей не похожи. А на этих, как их? А, цирковых уродцев, вот, – подала голос девочка, отдаленно похожая на маленькую Варюшу. Ребенок с розовыми волосами и ассиметричной прической явно не мой. Сейчас дочь моя больше напоминала мне возрастную карлицу, приехавшую с цирком шапито на гастроли.

– Да уж,– хмыкнула Альбертовна, отставляя от меня пузатый заварочный чайник подальше. – Понечка, однажды…

– После споешь про мою юность,– прорычал Седов, зыркнув на меня так, что мой организм отозвался серией тахикардических провалов сердцебиения.– Твой сын монстр. По заверениям работников салона красоты, фен у них работал идеально до тех пор, как эта веснушчатая обезьяна на него просто взглянула. Твои дети – ходячий армагеддон. Хотя, я не удивлен. Твои гены. Или папаня у них еще ядовитее был?